Проблема местонахождения летописного Воротынска

Опубликовано: Массалитина Г. А. Проблема местонахождения летописного Воротынска // Вопросы археологии, истории и культуры Верхнего Поочья: Материалы XIV Всероссийской научной конференции 5-7 апреля 2011 г. Калуга: Изд-во «Полиграф-Информ», 2012. – С. 77-81. [0,35 а. л., 2 илл.]

/С. 77/

Проблема местонахождения летописного Воротынска

Одна из проблем исторической географии верхнеокского региона связана с локализацией Воротынска, хорошо известного по источникам 14-17 вв. Для периода домонгольского времени он упоминается лишь однажды как один из древнейших городов Черниговского княжества в связи с княжескими неурядицами: Святослав Ольгович, желая наказать своего племянника Святослава Всеволодовича «занеже бе его отступилъ», отнимает у него города Карачев и Воротынск¹. Причем в тексте Ипатьевской летописи нет указания на место нахождения города, нет вообще никаких географических ориентиров.

До середины 20 в. никаких проблем с локализацией Воротынска не существовало. На окраине с. Воротынск Перемышльского района Калужской области есть хорошо известное городище. Начиная с Н. М. Карамзина, историки и краеведы отождествляли его с остатками летописного города 1155 г. Историческая преемственность казалась очевидной, специальных доказательств не требующей.

Проблема возникла, когда за дело взялись археологи. Впервые тень сомнения зародилась у П. А. Раппопорта, который в 1955 г. исследовал западный оборонительный вал Воротынского городища и заложил на его площадке два шурфа. Не обнаружив материалов древнерусского времени, он предположил, что в 12 в. Воротынск находился в другом месте. В качестве вероятного местонахождения города указал на городище Спас-Городок, расположенное неподалеку, вал которого он также прорезал и где материалы 12-13 вв. представлены весомо. Перенос, по мнению исследователя, мог быть связан с возросшим военным значением города как пограничного пункта между Русью и Литвой².

Дальше к сомневающемуся П. А. Раппопорту присоединилась Т. Н. Никольская, исследовавшая в 1975 г. 168 кв. м. на площадке городища. Верхний слой памятника датирован ею концом 14 – началом 16 вв. Но в оценке возможности переноса города Т. Н. Никольская более осторожна: упомянув о точке зрения П. А. Раппопорта, сама она не решилась отказаться от общепринятой локализации. Сославшись на небольшой объем работ, она предположила, что на площади ее раскопа культурный слой домонгольского времени мог быть уничтожен, и высказала надежду, что в ходе дальнейших исследований он может обнаружиться на какой-нибудь другой части поселения³. На этом замечании стоит остановиться подробнее.

Площадь и конфигурация Воротынского городища едва ли позволяют предполагать, что планиграфически его слой может содержать разновременный материал. Автором ста- /С. 78/ тьи археологические раскопки на памятнике проводились неоднократно, начиная с 1995 г. В итоге вскрыто еще около 400 кв. м. По совокупности найденного материала верхний слой в широких пределах датируется 14-17 вв., но по многотысячной коллекции керамики основная его часть относится ко второй половине 15-16 вв.⁴. Кроме того, здесь важно, какие именно участки поселения были обследованы.

Рис. 1. Находки из верхней части культурного слоя городища Воротынск.

Городище разрушено действовавшим в 1960-е гг. карьером; особенно сильно пострадали северный и южный края площадки и лицевой склон западного вала. В связи с этим работы автора статьи имели охранный характер: раскопы закладывались вдоль осыпающихся склонов мыса. Площадка поселения узкая и вытянутая, западная его половина вдоль краев исследована почти вся. Материалы эпохи Древней Руси на вскрытой площади отсутствовали. В шурфе П. А. Раппопорта, заложенном в восточной части памятника, они также не были выявлены. Таким образом, рассчитывать на то, что участок с таковыми на городище может обнаружиться, едва ли стоит.

Вплоть до последнего времени важным моментом в размышлениях на тему о местоположении древнерусского Воротынска, в том числе для автора данной статьи⁵, служило сообщение летописных рассказов о разорении ханом Большой Орды Ахматом в 1480 г. «старого» и «нового» Воротынска⁶. Оно как будто бы подтверждало предположение об имевшем место переносе города и указывало на существование в конце 15 в. двух Воротынсков. Но, как убедительно показал Р. А. Беспалов, анализируя тексты исторических документов, в XV-XVII вв. терминология «город старой» – «город новой» была широко распространена и имела отношение не к географии, а к фортификации (см. настоящий сборник). Из приведенных им отрывков хорошо видно, что под «старым» и «новым» городом имеются в виду рубленые деревянные крепостные стены. Тем не менее, в связи с новым прочтением указанных терминов большой интерес представляют итоги раскопок на участках, расположенных в непосредственной близости от западного оборонительного вала городища Воротынск.

Площадка городища, особенно западная ее часть, имеет очень неровную поверхность; она сплошь покрыта рытвинами и ямами разной конфигурации, преимущественно обширными и глубокими. Здесь имеются лишь отдельные плоские «останцы».

В раскопе 1996 г. вытянутом вдоль южного края площадки близ южной оконечности западного вала был выявлен обширный ров. При ширине поперечника 20 м. он занимал почти всю площадь раскопа. Глубина не определена в связи с внезапным прекращением /С. 79/ работ, но не менее 3 м. от современной дневной поверхности. Восточный борт рва округлой формы с ровной поверхностью; западный борт проследить не удалось, так как стенка раскопа в этом месте почти точно совпала с краем обширной ямы, впущенной в котлован рва. Она имела диаметр около 5 м., глубина от уровня фиксации составила 2,3 м., от дневной поверхности – 3,5 м. Стоит подчеркнуть, что ров был тщательно засыпан, дневная поверхность на месте закладки раскопа оказалась – редкое исключение для Воротынского городища – идеально ровной. Основной объем котлована рва, судя по характеру вмещающего грунта, был засыпан за очень короткое время, «в один присест». Засыпка была почти стерильной, с единичными находками круговой керамики, имела тонкослоистый характер, сочетая в себе прослойки очень плотной серо-зелено-коричневой глины. Нет сомнений, что этот гигантский объем засыпного грунта был откуда-то специально принесен: на мысу, сложенном чистым желтым суглинком (это хорошо видно в стенках бывшего карьера) такого нет. В качестве своеобразной «финальной шпатлевки» для планировки поверхности над рвом был использован культурный слой с площадки поселения. В частности, нижний слой памятника с материалами мощинской культуры средневековые строители смогли переместить, таким образом, что он производил впечатление залегающего «in situ». Над этим перемещенным мощинским горизонтом после работ по планировке успел образоваться ненарушенный слой с материалами 15-16 вв. Подобный характер слоя, с мощинской «начинкой» между двумя позднесредневековыми «коржами», сначала, до того, как прояснилась ситуация, вызвал полное недоумение.

Рис. 2. Железные изделия из верхней части культурного слоя городища Воротынск.

Впущенная в котлован рва обширная яма, разрушившая его западный борт, была заполнена рыхлым грунтом с множеством фрагментов керамики 14-16 вв.

На противоположном (от вскрытого рва) краю площадки городища, близ северной оконечности западного вала имеется обширная глубокая западина. Естественным образом напрашивался вопрос, а не является ли она продолжением и частью выявленного /С. 80/ рва. Для проверки этого предположения здесь была заложена траншея 4х14 м., стыкующаяся с раскопом Т. Н. Никольской 1975 г. (раскоп не был засыпан, его контуры хорошо читаются). Характер верхних слоев и засыпки исследуемой западины оказались аналогичными обнаруженным во рву на южной части площадки. Траншея пришлась на срединную часть котлована рва; ни один из его бортов на площадь траншеи не попал. Причем, начало ската восточного борта явно начиналось у западной стенки в раскопе 1975 г. Судя по всему, Т. Н. Никольской он был принят за край некой материковой ямы. Этому мог способствовать характер верхних слоев котлована, среди которых есть идентичные материковому или предматериковому грунту. На глубине около 3,5 м. от дневной поверхности края раскопа 1975 г. работы в траншее были прекращены в связи с выходом на водоупорный горизонт. На этом уровне ее дно было стабильно залито водой. К слову сказать, именно это позволило сохраниться дереву: здесь были выявлены два ствола и мощный деревянный брус, залегающие поперек траншеи. С ними связаны немногочисленные находки круговой керамики, в том числе венчик сосуда 14-15 вв.

Прежде чем высказать предположение о происхождении и назначении обнаруженного рва, необходимо остановиться еще на одном моменте. В придонной части котлована рва (южный край городища) была выявлена прослойка, обратившая на себя особое внимание: серого цвета супесь (?) совершенно однородной структуры с обильными включениями мелких угольков без единой находки. В подсохшем состоянии имела вид пепла с золой. На всем протяжении его толщина была одинакова: 18-20 см.; верхняя и нижняя границы – ровные и резкие. Прослойка вызвала много вопросов, для разрешения которых были выполнены палеоботанические и палинологические исследования. По заключению палинологов, обнаруженная прослойка представляла собой горизонт древней пашни. Специфика же ее простирания, в соответствии с их выводами, определялась древним естественным микрорельефом мыса, впоследствии сильно измененным антропогенно⁷.

В связи с вышесказанным вопрос о характере и происхождении исследованного объекта усложняется: что это – искусственный ров или естественный овраг? Если ров – каково его назначение? Для рва, образовавшегося вследствие выемки грунта при сооружении вала, он слишком широк и сильно сокращал «полезную площадь» поселения, причем в самой широкой части площадки. Если овраг – как тогда быть с пахотным клином на его дне? Характер и результаты выполненных работ ответа дать не могут. Учитывая, что раскопки котлована ни на одном из участков не были доведены до конца и, что особенно важно, не удалось исследовать участок контакта ров-вал, все выводы будут преждевременными.

Тем не менее, имеем ли мы дело с природным оврагом или искусственным котлованом, впоследствии тщательно засыпанными – понятно одно: на этой части площадки, вблизи вала, проводились какие-то мощные строительные работы, серьезно изменившие естественный рельеф мыса.

П. А. Раппопорт, прорезавший вал, установил, что он сооружен не в один прием: первоначально невысокая насыпь впоследствии надстраивалась. Возведен вал, по его данным, на культурном слое. Найденную в нем керамику в тексте отчета, написанного сразу по окончании работ, П. А. Раппопорт датировал 15-16 вв.⁸. Но в вышедших затем публикациях без всяких объяснений эту же керамику отнес к периоду 13-14 вв.⁹. Подобная датировка сильно противоречила данным, полученным в ходе всех последующих лет работ. Почти не было сомнений, что речь идет об интерпретации материала. К сожалению, сама керамика из его раскопок не сохранилась. Для разрешения сомнений автором статьи была заложена еще одна траншея на валу, вплотную примыкающая к стенке траншеи П. А. Раппопорта (от нее до сих пор сохраняется выемка в насыпи). Тонкий горизонт культурного слоя под насыпью содержал в основном лепную керамику и единичные мелкие фрагменты стенок круговой посуды, по характеристикам глиняной массы явно старше 13 в. Многочисленные фрагменты из насыпи вала, обнаруженные в траншее, в целом оказались синхронны керамике с площадки поселения и датированы 15-16 вв.¹⁰.

Таким образом, какие-то очень серьезные строительные работы, связанные, в том числе, с переделкой вала, происходили в 15-16 вв. Сообщение источников о «старом» /С. 81/ и «новом» Воротынске относится к этому же времени. Вполне возможно, что между этим есть какая-то связь.

Что касается древнерусского Воротынска, в связи со всем вышесказанным проблема его местонахождения сохраняется в прежней своей постановке: а) где ставить точку на географической карте; б) имел ли место перенос города.

В литературе по этому поводу высказывались две точки зрения. По одной из них его возможными остатками, как уже говорилось, признается городище Спас-Городок в устье Угры, по другой – комплекс археологических памятников у с. Воротынцево Орловской области¹¹. Оба предположения умозрительны, высказаны археологами и основаны на довольно произвольных допущениях типа: поселения расположены неподалеку друг от друга; на Воротынском городище древнерусского слоя нет, в Спас-Городке есть; поблизости от Воротынска другого памятника с древнерусским слоем нет; на удельный период русской истории оба поселения находились во владениях князей Воротынских и т. д. Убедительных аргументов «против» такого предположения нет, так же, как нет и аргументов «за», основанных на данных исторических источников.

Примечания

¹ Ипатьевская летопись. ПСРЛ. Т. II. СПб., 1908. Стб. 479.

² Раппопорт П. А. Очерки по истории военного зодчества северо-восточной и северо-западной Руси X – XV вв. МИА. №105. 1961. С. 124-125.

³ Никольская Т. Н. Воротынск // Древняя Русь и славяне. М., 1978. С. 118-128.

⁴ Болдин И. В. Круговая керамика городища Воротынск // Битва на Воже – предтеча возрождения средневековой Руси. Рязань, 2004. С. 239-246.

⁵ Массалитина Г. А. Два Воротынска (к проблеме локализации летописного Воротынска) // Археология Юго-Востока Руси. Елец, 2006. С. 156-159.

⁶ Вологодско-Пермская летопись. ПСРЛ. Т. XXVI. М., 1959. С. 273.

⁷ Массалитина Г. А., Болдин И. В., Модин И. Н., Спиридонова Е. А. Археологическое исследование микроструктуры региона. Поселенческий комплекс в окрестностях села Воротынск Перемышльского района Калужской области // Труды регионального конкурса научных проектов в области гуманитарных наук. Выпуск 1. Калуга, 2000. С. 9-27.

⁸ Раппопорт П. А. Отчет о работе Подмосковного отряда Среднерусской экспедиции в 1955 г. Архив ИА РАН. 1955. С. 9.

⁹ Раппопорт П. А. Очерки по истории военного зодчества северо-восточной и северо-западной Руси X–XV вв. МИА. №105. 1961. С. 124-125; Он же. Укрепления раннемосковских городищ. КСИА. №77. 1958. С. 16.

¹⁰ Массалитина Г. А., Болдин И. В. Археологические работы на валу городища Воротынск в 2004 г. // Куликово поле и Юго-Восточная Русь в XII-XIV вв. Тула, 2005. С. 97-102.

¹¹ Фролов И. К. Изучение археологической структуры микрорегиона // Археологические памятники Европейской части РСФСР. М., 1985. С. 29-34.

_______________________________________________________________________

Комментарии и ремарки, не вошедшие в публикацию

К сожалению, в сборнике не был опубликован план воротынского городища. Здесь мы восполняем этот пробел.

Рис. 3. План городища Воротынск.