Черниговский трезубец на вислых печатях XII века и клеймение им монет в 1370-х годах

Опубликовано: Беспалов Р. А. Черниговский трезубец на вислых печатях XII века и клеймение им монет в 1370-х годах // Куликовская битва в истории России / Сост. А. Н. Наумов. Вып. 2. Тула: Гос. музей-заповедник «Куликово поле», 2012. – С. 129-147. [1,70 а. л., 10 илл.]

/С. 129/

Черниговский трезубец на вислых печатях XII века

и клеймение им монет в 1370-х годах

В 1928-1930 гг. Н. П. Лихачев исследовал актовую вислую печать с поясным изображением святого Кирилла на одной стороне и знака в виде трезубца – на другой. Ученый заметил, что Всеволод Ольгович († 1146 г.) был единственным князем Киевской Руси, который в крещении, возможно, носил имя Кирилл, поскольку основал Кириллов монастырь в Киеве¹. В день святого Кирилла Александрийского 9 июня 1144 г. он заложил церковь святого Георгия в Каневе². В 1127-1139 гг. он княжил в Чернигове, а в 1139-1146 гг. – в Киеве и был родоначальником старшей ветви черниговских князей³. Первую печать с трезубцем Н. П. Лихачев отождествил именно с буллами Всеволода (Кирилла) Ольговича⁴. В дальнейшем это мнение было поддержано другими учеными⁵. Место ее находки было неизвестно, но позже топография распространения таких печатей прояснилась. Это Брянская область России, а также Киевская, Черниговская и Житомирская области Украины⁶.

Также Н. П. Лихачеву была известна печать с изображением святого Кирилла во весь рост на одной стороне и архангела Михаила – на другой. Отец князя Всеволода Ольговича – князь Олег Святославич († 1115 г.) в крещении носил имя Михаил⁷. Поэтому указанная печать тоже была отнесена к буллам Всеволода (Кирилла) Ольговича (Михайловича)⁸. Однако В. Л. Янин заметил, что печати с сочетанием Кирилл – Михаил известны среди новгородских находок, но Всеволод Ольгович не княжил в Новгороде. В 1180-1181 гг. там княжил его сын князь Святослав Всеволодич († 1194 г.). Имя последнего в крещении неизвестно. Тем не менее, В. Л. Янин склонен называть его Михаилом. По мнению А. В. Шекова, в пользу этого свидетельствует закладка князем Святославом церкви святого Михаила в Чернигове в 1173 г. /С. 130/ Следовательно, печати с сочетанием: Михаил – Кирилл следует отождествить именно с буллами князя Святослава (Михаила) Всеволодича (Кирилловича)⁹. В 1164-1180 гг. он княжил в Чернигове, а в 1181-1194 гг. – в Киеве¹⁰.

В последнее время обнаружены печати с сочетанием: архангел Михаил – трезубец (Табл. 1. №17, 18). Так на вислых печатях XII в. выявилась связь: святой Кирилл – архангел Михаил – трезубец. Печать с сочетанием святой Кирилл – архангел Гавриил, возможно, принадлежала другому сыну князя Всеволода Ольговича – Ярославу († 1198 г.) (Табл. 1. №23, 24, 25, 26)¹¹. Печать с сочетанием святой Кирилл – святая Олисава (Елизавета), как считает И. А. Жуков, принадлежала жене князя Всеволода Ольговича († 1179 г.) (Табл. 1. №21, 22)¹².

По мнению А. А. Молчанова, до середины XI в. ношение личного родового знака в виде двузубца или трезубца было привилегией киевского князя. Но на протяжении XII в. правом пользования собственной тамгой уже обладали представители различных ветвей рода Рюриковичей¹³. В данном случае выявлена принадлежность особой геральдики старшей ветви черниговских Ольговичей. Оба ее обладателя долгое время занимали черниговский, а затем – киевский великокняжеский стол. Их родовой знак-трезубец существенно отличается от трезубца первых киевских князей, поэтому условно назовем его «черниговским».

Девять печатей из новых находок с сочетанием: Кирилл – трезубец изготовлены одной парой штемпелей (Табл. 1. №1-7, 9, 9а). На них княжеский знак относительно фигуры святого расположен зубьями вверх с отклонением от вертикальной линии приблизительно на 10 градусов против часовой стрелки. Плечи трезубца имеют прямоугольную форму. Левый зуб на конце имеет крест; правый зуб на конце изогнут в сторону в виде крюка. Средний зуб прямой и короткий; в основании его продолжает прямая короткая ножка. Размер знака по окаймлению составляет около 19 мм. Внутри окаймления по кругу он декорирован точками, расположенными: над трезубцем, слева от креста, справа от крюка и над средним зубом (рис. 1. а). Н. П. Лихачеву была известна печать, изготовленная другой парой штемпелей. На ней имеются еще две точки – слева и справа под плечами (табл. 1. №8). На двух других печатях из-под Карачева вверху над трезубцем расположены четыре точки, составляющие ромб (табл. 1. №12, 13; рис. 1. б). На печатях с изображением архангела Михаила предыдущий ромб развился в цветок; точки исчезли. Очертание креста эволюционировало из округлой в угловатую форму. Расчетный размер знака по окаймлению составляет около 18,5 мм (табл. 1. №17, 18; рис. 1. в)¹⁴.

В Брянской области недалеко от поселка Выгоничи найден бронзовый перстень с таким же трезубцем. Форма его щитка имеет древне- /С. 131/ русские аналоги и датируется вплоть до XIV в. (табл. 1. №19). Сопутствующие перстню находки О. Н. Заидов датировал в основном XI-XIII вв., но некоторые более широко – XI-XV вв.¹⁵ Н. С. Аксёнов тоже опубликовал перстень с трезубцем, который, по его словам, найден в Калужской области при раскопках Т. Н. Никольской городища Серенска (табл. 1. №20)¹⁶.

Рассматривая геральдику Рюриковичей, А. В. Орешников предположил, что «принцип знаков одного рода состоит в том, что знак основателя рода переходит к его приемнику с дополнением или частичным изменением, но так, что основной знак родоначальника остается заметным»¹⁷. В рамках старшей ветви черниговского рода видим, что в его геральдике трезубец сохранялся на протяжении длительного времени. Его внешнее оформление хотя и менялось, но незначительно, и при этом новые декоративные элементы не образовывали нового княжеского знака.

В историографии утвердилось мнение, что родовые знаки Рюриковичей вышли из употребления приблизительно в середине XIII в.¹⁸ При этом упускалось из вида, что один из известных реликтов сохранялся и во второй половине XIV в. Еще в 1858 г. П. С. Савельев опубликовал лицевую сторону монеты хана Абдаллаха с надчеканом тамги-трезубца¹⁹. Аналог знака к тому времени еще не был открыт. Место находки монеты было неизвестно, поэтому долгое время не удавалось установить принадлежность нанесенного на нее клейма. В 2007-2011 гг. находки монет с таким же надчеканом обнаружились в верховьях рек Оки и Дона.

Тамга-трезубец XIV в. является точным воспроизведением княжеского знака с печатей XII в. Отличия состоят только во внешнем оформлении. На том месте, где в XII в. бытовал ромб или цветок, в XIV в. видим горизонтальную черту, иногда с небольшим наклоном. На некоторых клеймах XIV в. воспроизводился еще один элемент праобраза – точка сбоку от креста. Вероятно, из-за сравнительно малых размеров клейма около 6–7 мм точка на нем зачастую не отображалась (рис. 1. г). Также выявлено «зеркальное» начертание княжеского знака. Накопленный в нумизматике опыт позволяет судить, что «зеркальные» отображения клейм являются издержками производства штемпелей для клеймения и не несут какой-либо особой смысловой нагрузки²⁰.

Рис. 1. а, б, в) Родовой княжеский знак на вислых печатях XII в.; г) монета

хана Абдаллаха с надчеканом трезубца (прорисовка П. С. Савельева).

Для упрощения терминологии введем классификацию известных типов тамги-трезубца на монетах. Те клейма, на которых крест расположен слева, отнесем к группе I. В ней выделим клейма без точек – тип I-А; клейма с точкой сбоку от креста – тип I-Б. Те клейма, на которых крест расположен справа, отнесем к группе II. В ней выделим клейма без точек – тип II-А; клейма с точкой сбоку от креста – тип II-Б. При этом будем учитывать, что клеймо типа II-Б еще не выявлено, его существование предпо- /С. 132/ лагается только гипотетически (рис. 2). Не исключена вероятность существования и клейм других типов.

Рис. 2. Типы тамги-трезубца на монетах.

Трезубец типа I-А (7 экз.) имеет продолжение в виде «зеркального» искажения типа II-А (8 экз.). Всего на долю типов I-А, II-А приходится основная масса выявленных клейм – 83,3%. На долю трезубцев с точкой типа I-Б (3 экз.) всего приходится менее пятой части выявленных клейм. Облик трезубцев на вислых печатях был связан одной линией эволюции, а украшение точками не образовывало нового геральдического знака. Должно быть, и в XIV в. точка была лишь декоративным элементом оформления трезубца на монетах, заимствованным с образцов, бытовавших еще в XII в.

Преимущественно тамга-трезубец наносилась не посередине, а с краю монеты. То есть явно не преследовалась цель заклеймить всю имеющуюся на монете надпись. Клеймо ставилось как на лицевой стороне монеты, там, где написано имя хана (Табл. 2. №1, 3, 6, 12, 15), так и на обратной, там, где написано название монетного двора (Табл. 2. №2, 7, 11, 13, 17). Тамга отмечена как на оригинальных джучидских монетах (Табл. 2. №1, 2, 3, 6, 7, 11, 12, 13, 15, 17), так и на русских подражаниях монетам Золотой Орды (Табл. 2. №4, 5, 8, 9, 10, 14, 16, 18).

Зачастую на штемпеле для изготовления подражаний русский мастер вырезал то, что видел на монете-оригинале. Тогда при использовании его штемпелей получались «зеркальные» подражания. На монете-оригинале далеко не всегда было отражено все поле оригинального штемпеля. Отдельные его фрагменты могли быть не прочеканены, стерты или выходили за край монеты. Поэтому русские мастера подражали не оригинальному штемпелю, а лишь той его части, которая была отражена на монете-оригинале. Первоначально с оригинала изготавливались два штемпеля – лицевой и обратной стороны. В производстве получалась имитация одной конкретной монеты. Далее сочетание штемпельных пар по разным причинам могло изменяться. Тогда в производстве на одной стороне получалось подражание одной монете, а на другой стороне – другой монете. На некоторых монетах-подражаниях отражена имитация двух лицевых сторон (Табл. 2. №10) или двух обратных сторон (Табл. 2. №4, 9) оригинальных дангов. Следовательно, русские мастера не различали лицевую и обратную стороны оригинальных джучидских монет. Поэтому стороны монет-подражаний можно обозначить лишь условно. Подражания имитируют как распространенные монеты хана Мухаммеда, так и сравнительно редкие монеты хана Кульны. Значит, русские мастера не отдавали предпочтение какому-либо определенному типу джучидских монет. Подражали тем монетам, которые случайным образом попадались под руку.

Для клеймения 18-ти изученных монет использовалось 6 клейм. Но из них 15 монет клеймились всего 3-мя клеймами, образовав серии С1, С2, С3. В рамках каждой серии клеймо идентично, но имеет разную степень износа.

Джучидская монета №1 выпущена в 770 г. х.: август 1368 – август 1369 гг. Однако ее клеймо типа I-Б серии С1 идентично клейму на монете №2, выпущенной в 777-778 гг. х. Следовательно, обе монеты клеймились не ранее июня 1375 – мая 1377 гг.

Джучидская монета №3 клеймилась не ранее даты ее выпуска 777 г. х.: июня 1375 – мая 1376 гг.

Рис. 3. Штемпельные связи русских монет-подражаний,

на которых надчеканивалась тамга-трезубец.

Монеты-подражания №4 и №9 чеканились одной парой штемпелей. Обратные стороны монет-подражаний №4, №8 и №9 чеканены одним штемпелем, который удается полностью восстановить. На них содержится «зеркальная» имитация надписи: «Чекан Сарая / ал-Джадид / 760». Другая сторона монет №4 и №9, видимо, тоже подражает монете Сарая ал-Джадид 760 г. х. Монеты-подражания №5 и №16 чеканились одной парой штемпелей. Лицевые стороны монет-подражаний №5, №8 и №16 чеканены одним штемпелем, который удается частично восстановить. По обратной стороне монет №5 и №16 хорошо узнается «зеркальная» имитация монеты Орду 773 г. х. Итак, монеты №4, №5, №8, №9, №16 связаны /С. 133/ по штемпелям (рис. 3). Следовательно, они изготавливались приблизительно в один период времени, не ранее 773 г. х.: июль 1371 – июнь 1372 гг. Причем клеймились идентичным клеймом серии С3 разной степени изношенности.

Джучидская монета №7 выпущена в 744 г. х.: май 1343 – май 1344 гг. Джучидская монета №17 выпущена в 748 г. х.: апрель 1347 – март 1348 гг. Но их клеймо типа II-А серии С3 идентично клейму монет №4, №5, №8, №9, №16. Следовательно, тамга-трезубец тоже нанесена не ранее июля 1371 – июня 1372 гг.

Монеты №10 и №18 являются подражаниями (рис. 3). Одна из их сторон зеркально имитирует монеты хана Мухаммеда, которые выпускались в 772, 773 и 775 гг. х. Вторая сторона монеты №10 зеркально имитирует монеты хана Кульны 760-761 гг. х. Вторая сторона монеты №18 зеркально имитирует монеты Сарая ал-Джадид 760 г. х. Очевидно, монеты №10, №18 изготовлены не ранее 772-775 г. х.: июля 1370 – июня 1374 гг.

Джучидская монета №6 выпущена в 760 г. х.: дек. 1358 – нояб. 1359 гг. Джучидская монета №11 выпущена в 753 г. х.: февраль 1352 – февраль 1353 гг. Джучидская монета №15 выпущена в 714-721 гг. х.: апрель 1314 – январь 1322 гг. Но их клейма типа I-А серии С2 идентичны клейму монеты №3, датированной 777 г. х. Следовательно, монеты №6, №11, №15 клеймились не ранее июня 1375 – мая 1376 гг.

Джучидская монета №12 клеймилась не ранее даты ее выпуска 773 г. х.: июля 1371 – июня 1372 гг. Штемпель ее клейма типа I-A серии С5, видимо, было перерезан из предыдущего стершегося штемпеля. Если из штемпеля серии С1 (что возможно, хотя и нельзя утверждать с полной уверенностью), то клеймение этой монеты следует датировать временем не ранее 777-778 гг. х.: июня 1375 – мая 1377 гг.

Джучидская монета №13 выпущена в 747 г. х.: апрель 1346 – апрель 1347 гг. Но ее клеймо типа I-А серии С2 идентично клейму монеты №3. Следовательно, тамга-трезубец нанесена не ранее 777 г. х.: июня 1375 – мая 1376 гг. На другой стороне монеты имеется клеймо, представляющее собой И-N-образный знак в круглой зубчатой розетке, который по предварительным сведениям использовался до конца 1360-х гг.²¹ Тамга-трезубец была нанесена позже и частично его замяла.

Пока нет возможности столь же точно датировать клеймение монеты-подражания №14. Она связана с монетами №4, №5, №8, №9, №16, №17 по типу клейма II-А. Вероятно, клеймилась /С. 134/ не ранее июля 1371 – июня 1372 гг. Впрочем, можно думать, что все выявленные типы клейм существовали параллельно на протяжении всего периода клеймения, и сам по себе тип клейма не является надежной опорой для датировки.

Описание клейм-трезубцев на монетах
Номер монеты	Тип клейма	Серия клейма	Датировка клеймения
1, 2	I-Б	С1	не ранее 777-778 гг. х.: июня 1375 – мая 1377 гг.
3, 6, 11, 13, 15, 18	I-А	С2	не ранее 777 г. х.: июня 1375 – мая 1376 гг.
4, 5, 7, 8, 9, 16, 17	II-А	С3	не ранее 773 г. х.: июля 1371 – июня 1372 гг.
10	I-Б	С4	не ранее 772-775 г. х.: июля 1370 – июня 1374 гг.
12	I-А	С5	не ранее 773 г. х.: июля 1371 – июня 1372 гг. или не ранее 777-778 гг. х.: июня 1375 – мая 1377 гг.
14	II-А	С6	? (по типу клейма не ранее 773 г. х.: июля 1371 – июня 1372 гг.)

Рис. 4. Клейма-трезубцы на монетах.

Итак, нижняя граница (начало клеймения) монет тамгой-трезубцем может быть определена приблизительно первой половиной 1370-х гг. Верхняя граница (окончание клеймения) тоже требует оговорок. Пока не известно ни одной монеты 1380-х гг. с надчеканом тамги-трезубца. Но монета №2 находилась в составе Проньского клада, сокрытого не ранее 786 г. х.: февраля 1384 г. – февраля 1385 г. То есть монеты с тамгой-трезубцем имели хождение еще в середине 1380-х гг. Составы Проньского и Подсосенского кладов показывают, что к середине 1380-х гг. в верховьях Дона и в Рязанском княжестве в основном обращались монеты, выпущенные еще до 1380 г. Доля же новых монет была очень мала. В среднем лишь каждая 7-я – {каждая} 14-я монета была выпущена при хане Тохтамыше. И только к 1390-м гг. доля монет Тохтамыша в регионе существенно выросла²². Должно быть, та же картина наблюдалась и в верховьях Оки. К моменту написания настоящей статьи удалось изучить 18 монет с надчеканом тамги-трезубца. Минимально необходимый для исследования расчетный порог в 14 монет был обеспечен, но монеты Тохтамыша с трезубцем не выявлены. То есть вероятность клеймения монет тамгой-трезубцем в середине 1380-х гг. очень мала. Нельзя исключать, что в будущем станут известны надчеканы трезубца на ранних монетах Тохтамыша, но такая вероятность падает с каждой новой находкой. На данный момент верхнюю границу (окончание клеймения) можно определить концом 1370-х гг.

/С. 135/ Денежное обращение в верховьях Упы и Дона зародилось не позднее начала 1360-х гг., еще во время существования здесь Тульского баскачества. На основании анализа состава местных кладов удалось выяснить, что в 1370-х гг. окрестности Тулы имели регулярные экономические сношения с Мамаевой Ордой²³. Весовая норма джучидских монет составляла около 1,45-1,55 гр. Из верховьев Упы они распространялись в соседние русские земли. В отношении веса изученных монет с тамгой-трезубцем можно заметить, что джучидские данги №2, 3 имеют вес 1,48 и 1,46 гр. Эти монеты соответствуют той весовой норме, по которой они чеканились в Орде. Но большинство известных монет с трезубцем весят 0,89-1,19 гр при среднем арифметическом около 1,08 гр. Из них №5, 9, 10, 16, 18 – это русские монеты-подражания, а №6, 7, 11, 12, 13, 15, 17 – обрезанные джучидские монеты. Схожее распределение веса имеют изученные монеты с надчеканом местной И-N-образной тамги. Три монеты полновесны – 1,43-1,53 гр, но шесть монет весят 0,93-1,23 гр, при среднем арифметическом 1,09 гр. Сравнительно недавно В. В. Зайцев выявил группу монет брянского чекана 1370-х гг., которые имели нормативный вес чуть более 1 гр. Среди них были именные монеты князя Дмитрия Ольгердовича (около 1372-1379 гг.) и русские подражания монетам хана Мухаммеда²⁴. Надежно датированных московских монет 1370-х гг. пока не известно. Но, по мнению П. Г. Гайдукова, в это время в Великом княжестве Московском тоже обращались русские подражания джучидским монетам схожего веса²⁵. Во всяком случае, еще в конце 1360-х и далее в 1370-х гг. денежное обращение Верхнего Поочья испытывало влияние весовой нормы, которая резко контрастировала с тем, что мы видим в Орде, а также в верховьях Упы, и в Великом княжестве Рязанском.

Одним из важных аргументов для определения принадлежности тамги-трезубца могла бы стать топография новых находок. Первые монеты, получившие известность, были найдены в 2007-2008 гг. в Кимовском и Ефремовском районах Тульской области. На тот момент точной датировки тамги-трезубца еще не существовало, а праобраз не был выявлен. Тем не менее, вскоре нашелся повод для возможной атрибуции. В 2009 г. в Одоевском районе Тульской области были найдены три монеты с надчеканом тамги-трезубца. На этом основании, главным образом под влиянием В. В. Зайцева, нумизмат-исследователь Н. С. Аксёнов высказал мнение о принадлежности трезубца князю Роману Семеновичу Новосильскому . Одновременно та же идея была развита В. В. Павлюковым в сети интернет и некоторое время поддерживалась мной . Однако далее расследование В. В. Павлюкова показало, что такие монеты находят в одном и том же месте к западу от Одоева. Всего в Одоевском районе известно одно или два места находок. Между тем география находок расширилась: Ясногорский, Кимовский, Щёкинский, Ефремовский и Одоевский районы Тульской области, Козельский район Калужский области. Пять мест находок выходят за пределы Новосильского княжества. В составе двух кладов из Кимовского и Ефремовского районов также имелись монеты с буквенными надчеканами и монеты из областей Великого княжества Литовского . Итак, топография не дает надежной привязки к месту клеймения монет тамгой-трезубцем, поскольку их распространение не ограничивалось какой-то одной территорией. Очевидно, движение серебряных монет подчинялось не только политическим, но и экономическим законам, которые переступали /С. 136/ рамки политических границ. Это обстоятельство делает топографию находок недостаточно основательным аргументом.

Нет сомнений, что мы имеем дело с наследованием или заимствованием княжеской геральдики кем-то из преемников князя Всеволода Ольговича. В верховьях Оки в XIV в. на трезубец могли бы претендовать, например, представители тарусского, новосильского, козельского и карачево-звенигородского княжеских домов. В таком случае, все эти ветви имели бы существенные различия в изображении княжеских знаков. Дальнейшая судьба их надчеканов тоже была бы различна. Клеймение монет в регионе существовало еще в конце 1360-х гг. и продолжалось в 1380-х гг.²⁹ Но статус простой символики местных буквенных клейм, вероятно, подразумевавших имена собственные, не соразмерен со статусом черниговского трезубца, восходящего к древнейшей киевской геральдике и обозначавшего высокое положение своего обладателя. Тамга-трезубец не только выделялась на местном фоне, но и не была унаследована потомками верхнеокских князей. Например, сохранилось несколько вислых печатей князей новосильского дома конца XV – начала XVII вв. На них подобных знаков не обнаружено³⁰. Клеймение монет трезубцем началось в 1370-х гг. и вскоре разом прекратилось. Несомненно, этот знак принадлежал одному лицу. Эмитент явно занимал исключительное положение среди наследников князя Всеволода Ольговича. В этой связи следует обратить внимание на судьбу великого князя Романа Михайловича Брянского, который до 1401 г. был старшим в роду черниговских князей и по своему положению также носил титул «великого князя черниговского».

Во второй половине XIII в. Брянск стал важнейшим политическим центром Черниговщины. Сюда переместилась кафедра черниговского епископа, а титулы «черниговский» и «брянский» в этом смысле стали равнозначными. Так, согласно записям о поставлении епископов, в 1335 г. на выборах на епископию «богохранимаго города Чернигова» был избран «иеромонахъ Иоаннъ, который и поставленъ епископомъ богоспасаемого города Брянска»³¹. Не исключено, что полный титул высшего иерарха Черниговской земли стал сложносоставным. С конца XIII в. до середины XIV в. брянский княжеский стол занимали представители смоленской династии³². За этот период в Любецком синодике не названо ни одного «великого князя черниговского». После 1357 г. Брянск попал под власть Великого княжества Литовского³³. В синодиках же появился реликт: «Помяни Г(оспод)и <...> вел(икого) кн(я)зя Михаила Александровича Чер(ниговского); вел(икого) кн(я)зя Романа Михайловича Чер(ниговского)»³⁴. А. А. Горский предположил, что брянский стол был возвращен ветви черниговских Ольговичей под владычеством Литвы³⁵. Также, по мнению А. В. Шекова, титулы второй половины XIV – начала XV вв. «великий князь черниговский» отразили «взгляды какой-то группы населения на представителей династии Ольговичей как на законных князей Черниговского княжества»³⁶. Несмотря на удельную раздробленность, целостность Черниговской земли все еще обеспечивалась нитями единства Чернигово-Брянской епархии с кафедрой в Брянске. Для князей черниговского дома получение брянского стола и соответствующего ему титула, фактически, было наивысшей точкой их карьерного роста. Можно думать, что литовская политика в отношении Брянска была направлена на ослабление Смоленска, но князьям черниговского дома она была выгодна, /С. 137/ поскольку на данном этапе совпадала с их собственной в части мотивации {последняя фраза принадлежит ответственному редактору Е. А. Телушкиной, в рукописи было: «с их собственной мотивацией»}.

Великий князь Роман Михайлович правил в Брянске к началу 1370-х гг.³⁷, когда московско-литовские отношения чрезвычайно обострились. Весной этого года московские войска ходили «воевать Брянска»³⁸. По словам Ольгерда, они захватили крепости Калугу и Мценск, отняли княжение у князя Иоанна Новосильского, князь Иоанн Козельский перешел на сторону великого князя Дмитрия Московского³⁹. В то же время митрополит Алексий стал отлучать некоторых сторонников Ольгерда от Церкви⁴⁰. Находясь под таким давлением, великий князь Роман Михайлович перешел на сторону Москвы, вследствие чего потерял брянское княжение. Его непосредственным соперником стал князь Дмитрий Ольгердович, который не ранее июля 1371 – июня 1372 гг. начал чеканить в Брянске свои именные монеты⁴¹.

1368-1372 гг. ознаменовались военным противостоянием Москвы и Литвы, которое несколько оттеняет не менее интересную конфронтацию членов их коалиций. Хорошо осведомленные о тверских делах Рогожский летописец и Тверская летопись сообщают, что летом 1372 г. литовские и тверские войска соединились под Любутском⁴². Тверской источник лег в основу аналогичного рассказа Новгородско-Софийского свода 1430-х гг., в котором дополнительно указано, что Ольгерд хотел идти на Москву⁴³. Однако эту позднюю трактовку можно поставить под сомнение. По словам летописей, Ольгерд никогда не сообщал о своих планах не только посторонним, но и собственным воинам. Как следствие, предыдущие походы его войск были внезапными и глубоко проникали в московские пределы⁴⁴. Поэтому и составитель свода 1430-х гг. не мог иметь источник (в том числе тверской), достоверно сообщавший о дальнейших планах Ольгерда. Летописная статья о походе тверских войск предваряется датой «12 июля». Нет ясности, относится ли она ко дню их выступления из Твери или ко дню их соединения с литовскими войсками под Любутском. В любом случае, Ольгерд стоял под городом так долго, что московская сторона узнала об этом, успела собрать войска и к концу июля дошла до Любутска, собираясь отстаивать свои интересы за пределами Московского княжества. Возможно, именно Любутск был целью литовского князя. Не доведя дело до решающего сражения, великий князь литовский Ольгерд и великий князь московский Дмитрий заключили перемирие. На стороне московского князя выступал некий «княз(ь) великии Романъ»⁴⁵. По поводу его идентификации в историографии возникли разногласия, которые в последнее время свелись к двум основным мнениям. А. А. Горский видит в нем Романа Михайловича⁴⁶. Эта гипотеза натолкнулась на возражения В. А. Кучкина: в московско-литовской грамоте 1372 г. назван «княз(ь) Дмитрии Бряньскии», а «княз(ь) великии Романъ» указан с «вотчиной и людьми». Не найдя у князя Романа Михайловича вотчины и людей, то есть собственно Брянска, В. А. Кучкин отверг возможность его упоминания в грамоте 1372 г. По его мнению, в «князе великом Романе» остается видеть Романа Семеновича Новосильского⁴⁷. Тем не менее, вслед за А. А. Горским следует признать, что ни в одном из источников, в том числе в особых статьях московско-рязанских докончаний 1402 и 1447 гг., восходящих к докончанию 1385 г., и в Любецком синодике посмертно князь Роман Новосильский не назван «великим князем»⁴⁸. В роду черниговских князей он не был старшим. Титул «великих князей новосильских и /С. 138/ одоевских» зафиксирован в источниках уже после смерти великого князя Романа Михайловича⁴⁹. Также заметим, что в XIV-XV вв. брянский стол не принадлежал какой-либо одной династии. На него претендовали пришлые князья, поэтому в Брянске вовсе не следует искать их вотчину. Наследственное землевладение брянского князя находилось на той территории, откуда он пришел княжить в Брянск.

Большинство сохранившихся письменных источников являются внешними по отношению к Черниговской земле. В них отражен процесс вхождения территории Северо-Восточной Черниговщины в сферу политических интересов Москвы и Литвы, но собственная региональная история освещена очень скудно. Тем не менее, место расположения вотчины и имена некоторых людей князя Романа Михайловича можно указать. Обратим внимание на города Мценск и Любутск. В историографии попытки определить их исконную принадлежность зачастую вынуждены опираться на косвенные признаки⁵⁰. Один из них указывает на подчиненность названных городов брянскому князю. Так, согласно Рогожскому летописцу, в 1370 г. московские войска ходили «воевать Брянска», но, по словам Ольгерда, захватили ряд городов Верхнего Поочья, среди которых был Мценск⁵¹. Аналогичное расхождение летописной терминологии с реальной целью зафиксировано под 1402 г., когда рязанские войска «иде ратью на Брянескъ», но были разбиты под Любутском⁵². В данном случае понятие «воевать Брянска» вовсе не обозначает нападения на город Брянск. Более конкретно его смысл можно раскрыть лишь в отношении Любутска. Из памятников куликовского цикла известно, что уроженцы Любутска Андрей Ослябя и Александр Пересвет были «боярами брянскими»⁵³. Они могли так называться только в том случае, если находились на службе у некого брянского князя. До лета 1372 г. князь Дмитрий Ольгердович не владел Любутском, поэтому любутчане не могли быть его слугами. Затем летописи Северо-Восточной Руси отстаивают титул «брянского князя» за Романом Михайловичем, и делают это даже тогда, когда он не княжил в Брянске (см. далее). О подчиненности ему Любутска ранее уже высказывался А. В. Кузьмин, который считает, что князь Роман Михайлович некогда приобрел эту территорию⁵⁴. Учитывая /С. 139/ такую принадлежность Любутска, по московско-литовской перемирной грамоте 1372 г. можно предположить, что город с его внушительной округой был вотчиной «князя великого Романа». {Предложение изменено ответственным редактором. В рукописи было: «Однако в контексте такой принадлежности Любутска московско-литовская перемирная грамота 1372 г. намекает на то, что город с его внушительной округой был вотчиной "князя великого Романа"»}. После его гибели Мценск и Любутск не сохранились за Брянском, то есть, видимо, не были исконно брянскими. Они следовали по пути его дальнейшей карьеры, которая оборвалась на смоленском наместничестве в 1401 г. По сведениям Литовской метрики, к середине XV в. эти города были подчинены именно Смоленску с сохранением в них особого наместничества⁵⁵.

К сожалению, достоверных сведений о происхождении великого князя Романа Михайловича нет. На основании Любецкого синодика можно предположить, что он был сыном великого князя Михаила Александровича⁵⁶. Не исключено, что оба являлись потомками князя Александра Семеновича Новосильского († 1326 г.)⁵⁷ – его старшей ветвью, которая во второй половине XIV в. смогла выдвинуться на великокняжеский стол в Брянске. Строя такую гипотезу приходится опираться на косвенные сведения источников. Так или иначе, это предположение не отменяет очевидный факт брянского влияния на регион Верхнего Поочья в рассматриваемый период времени.

Брянские монеты князя Дмитрия Ольгердовича имели особый знак, содержащий как элемент геральдику известной ныне печати с именем «[М]ънгдовь». Н. П. Лихачев не исключал, что печать принадлежала первому великому князю и королю Литвы – Миндовгу († 1263 г.)⁵⁸. Во всяком случае, на брянских монетах появилась геральдика литовского князя. Знак великого князя Романа Михайловича воспроизводил еще более древнюю геральдику старшей ветви черниговских князей XII в. Так в его монетарной политике выразился соразмерный ответ, отразивший факт противостояния князю Дмитрию Ольгердовичу. Их конфликт отразился и в письменных источниках. Так, в упомянутом выше договоре 1372 г. брянским князем назван Дмитрий Ольгердович⁵⁹, но в летописях Северо-Восточной Руси под 1375 г. брянским князем выступает Роман Михайлович, который на тот момент, видимо, не владел Брянском⁶⁰. В Летописной повести о битве на Дону, восходящей к протографу 1430-х гг., брянским князем назван уже потерявший Брянск Дмитрий Оль- /С. 140/ гердович⁶¹. В схожей повести Новгородской летописи по списку Н. Н. Дубровского, которая, по мнению С. Н. Азбелева, восходит к более раннему протографу, брянским князем назван Роман Михайлович⁶².

После 1372 г. политическая обстановка в Северо-Восточной Черниговщине оставалась сложной. Вероятно, часть местных князей находилась на стороне Ольгерда. Так, потомки основателя карачево-звенигородской династии – князя Андрея Мстиславича († 1339 г.) по материнской линии были литовских кровей⁶³. Князья Святослав Титович и Иоанн Новосильский были женаты на дочерях Ольгерда⁶⁴. С другой стороны, и политическое влияние великого князя Романа Михайловича в регионе было значительным. Согласно Рогожскому летописцу, в тверском походе 1375 г. на стороне Москвы принимали участие: «князь Романъ Михайлович(ь) Бряньскыи, князь Романъ Семенович(ь) Новосильскыи, князь Семенъ Костянтинович(ь) Оболеньскыи, братъ его, князь Иванъ Торушскыи»⁶⁵. Их войска, видимо, были собраны на одной компактной территории, и среди них первенствовал князь Роман Михайлович. В 1380 г. вместе с ратью князя Владимира Серпуховского князь Роман Брянский принимал участие в Куликовской битве. С ним был один из сыновей князя Романа Новосильского. На Дону сражались и уроженцы Любутска Александр Пересвет и Андрей Ослябя, а также – многие тарусские князья⁶⁶. Можно думать, что в это время политика части князей черниговского дома во многом определялась именно позицией великого князя Романа Михайловича.

Черниговский трезубец на монетах и титулование Романа Михайловича «брянским князем», видимо, говорят о том, что, будучи смещенным с брянского стола, он не желал расставаться со своим высоким статусом. Его карьерная мотивация сохранилась. Изменились лишь условия для ее реализации. Главной целью по-прежнему оставался Брянск. Сохранившиеся источники указывают на политические перемены в Черниговской земле в конце 1370-х гг. Как заметил Б. Н. Флоря, в период с 1374 по 1378 гг. митрополит Алексий рукоположил владыку Григория Черниговского. По предположению ученого, новый епископ не был допущен в Брянск, поэтому в летописи именуется не «брянским», а вообще «черниговским»⁶⁷. Однако и ранее поставленные в Брянск епископы назывались «черниговскими». Должно быть, это зерно московской политики в Черниговской земле было посеяно в период с момента смерти Ольгерда († 24.05.1377 г.) – до смерти митрополита Алексия († 12.02.1378 г.). Вскоре оно дало всходы. Влияние князя Дмитрия Ольгердовича в Брянске ослабло – летописи дают ему лишь титул «князя трубчевского». Зимой 1379/80 г. под началом князя Владимира Серпуховского был совершен поход в Черниговщину на «литовьскыя городы и волости»⁶⁸. По мнению Б. Н. Флори, он мог состояться только при поддержке «черниговских князей» – сторонников Москвы⁶⁹. Рассматривая состав войск в ближайших походах князя Владимира Серпуховского за Оку, действительно можно полагать, что к нему присоединились князь Роман Михайлович, князь Роман Семенович Новосильский и тарусские князья. При этом нужно учитывать еще одно важное обстоятельство. В историографии не раз отмечалось, что в XIV-XV вв. в Брянске сохранялся вечевой строй. Местные бояре были политически активными, так что в критические моменты истории мог- /С. 141/ ли влиять на выбор для себя брянского князя⁷⁰. По всей видимости, еще до вмешательства московских войск князь Дмитрий Ольгердович был смещен с брянского стола. Но, находясь в Трубчевске, он стал препятствовать проезду «гостей» (купцов), что, возможно, и вызвало реакцию московской стороны. Кратчайший и прямой путь для московских войск от Серпуховского удела пролегал через Тарусу-Лисин-Калугу-Воротынск-Серенск-Брынь-Брянск и далее на Трубчевск и Стародуб⁷¹. На этом пути Таруса принадлежала союзникам Москвы; Калуга, возможно, уже находилась в собственности великого князя московского⁷²; Воротынск – был новосильским городом⁷³; Серенск со времен Ольгерда московская и литовская стороны «ведали» по половинам⁷⁴. Далее начиналась территория, видимо, уже подвластная Литве. Но в летописях не отмечено нападение московских войск на Брянск, как если бы в нем находились союзники. Целью похода были города Черниговщины находившиеся под властью литовских князей. Князь Дмитрий Ольгердович не стал сражаться и сдался на милость победителей. После чего московские войска вернулись домой «съ многыми гостьми». В этой связи можно думать, что Брянск уже имел другого князя, каковым мог быть Роман Михайлович. Накануне 1380 г. в Любутске и позже в 1401 г. в Смоленске у него на службе находились брянские бояре. То есть он пользовался поддержкой какой-то сильной партии брянского боярства. В 1382 г. Роман Михайлович не участвовал в походе серпуховских, новосильских и тарусских войск на Рязанское княжество⁷⁵. Вероятно, это связано именно с его возвращением на великое черниговское княжение в Брянск.

Не исключено, что и дальше настроения брянского боярства, а с ними и брянский стол были подвержены переменам под влиянием политической конъюнктуры внутри Великого княжества Литовского⁷⁶. Но в 1401 г. Роман Михайлович был наместником Витовта в Смоленске, и носил титулы «великого князя брянского» и «великого князя черниговского». {Здесь правка ответственного редактора. В рукописи было: «титул "великого князя брянского" и "великого князя черниговского"». Подразумевалось, что это один сложносоставный титул (см. выше)}. Согласно Тверской летописи, он назывался «братом» и Витовту, и Василию I. То есть находился с ними в докончании, при чем формально на равных⁷⁷. Во второй половине XIV в., вероятно, существовали и рязанско-черниговские (рязанско-брянские) дипломатические отношения на великокняжеском уровне⁷⁸. Вполне очевидно, что в сложной геополитической обстановке второй половины XIV в. литовская сторона еще не могла долгое время надежно контролировать Брянск собственными силами. Привлечение для этой цели местных князей, видимо, было особенно актуально вплоть до окончательного падения Смоленска. Ценой же такой необходимости стало временное восстановление великокняжеского стола в Брянске под началом князей черниговского дома.

Итак, клеймение изученных монет тамгой-трезубцем хронологически связано с периодом пребывания в Северо-Восточной Черниговщине великого князя Романа Михайловича в годы его /С. 142/ изгнания из Брянска и отражает его противостояние князю Дмитрию Ольгердовичу. Примечательно, что денежное дело Черниговской земли 1370-х гг. лишь в верховьях Оки соприкасалось с соседствующей традицией клеймения монет. В Брянске таковой традиции не известно. Поэтому брянские монеты великого князя Романа Михайловича (если они вообще существовали) могли иметь совсем другой облик. Тем не менее, перспективным видится изучение связей локальных денежных рынков Черниговщины по штемпельным связям русских монет-подражаний.

В заключении хочется поблагодарить В. В. Зайцева, П. Г. Гайдукова, И. А. Жукова, А. А. Казарова, А. А. Гомзина, А. А. Попова за помощь и консультации в области нумизматики и сфрагистики. О. Н. Заидова и С. И. Нелюбова за помощь в датировке перстня. А также Ю. Ю. Кузнецова, В. В. Павлюкова, А. А. Резнёва, С. Н. Парфёнова, О. И. Мусалова, А. Власенко, Ю. Г. Тигунцева, А. М. Аксёнова и других нумизматов за помощь в сборе сведений о находках вислых печатей с княжеским знаком и монет с надчеканом тамги-трезубца.

{Примечания - в публикации размещены внизу страниц}

/С. 129/ ¹ Полное собрание русских летописей (далее – ПСРЛ). Т. 2. 1908. Стб. 612, 680.

² ПСРЛ. Т. 2. 1908. Стб. 317; Факт основания церкви святого Георгия в Каневе навел Р. В. Зотова на мысль о том, что в крещении князя Всеволода Ольговича могли именовать Георгием. А. Ф. Литвина и Ф. Б. Успенский, кажется, впервые указали, что церковь заложена в день именин князя Всеволода (Кирилла) Ольговича (Зотов Р. В. О черниговских князьях по Любецкому синодику и о Черниговском княжестве в татарское время. СПб., 1892. С. 35. №4; Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени у русских князей в X-XVI вв. Династическая история сквозь призму антропонимики. М., 2006. С. 505).

³ ПСРЛ. Т. 2. 1908. Стб. 290, 295-296, 302-303, 319-321.

⁴ Лихачев Н. П. Материалы для истории византийской и русской сфрагистики. Вып. 1 / Труды музея палеографии. Т. I. Л., 1928. С. 83-84; Лихачев Н. П. Материалы для истории византийской и русской сфрагистики. Вып. 2 / Труды музея палеографии. Т. II. Л., 1930. С. 204-205. Рис. 181, 182.

⁵ Орешников А. В. Классификация древнейших русских монет по родовым знакам // Известия АН СССР. VII сер. Отд. гуманит. наук. №2. Л., 1930. С. 101, 105. №21; Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X-XV вв. Т. 1. М., 1970. С. 71, 135, 315. Табл. 25, 67. №289.

⁶ Янин В. Л., Гайдуков П. Г. Древнерусские вислые печати, зарегистрированные в 2004 г. // Новгород и новгородская земля. История и археология (далее – ННЗ). Вып. 19. Великий Новгород, 2005. С. 103. №289Аа; С. 110. Табл. 2. №11; Янин В. Л., Гайдуков П. Г. Древнерусские вислые печати, зарегистрированные в 2005 г. // ННЗ. Вып. 20. Великий Новгород, 2006. С. 90. №289Аа-2; Янин В. Л., Гайдуков П. Г. Древнерусские вислые печати, зарегистрированные в 2006 г. // ННЗ. Вып. 21. Великий Новгород, 2007. С. 156. №289-2; Янин В. Л., Гайдуков П. Г. Древнерусские вислые печати, зарегистрированные в 2007 г. // ННЗ. Вып. 22. Великий Новгород, 2008. С. 74. №289-4; Также см. в настоящей статье: Табл. 1. №2, 4, 5, 7, 9, 11.

⁷ Зотов Р. В. О черниговских князьях по Любецкому синодику... С. 34. №3; Филарет. Историко-статистическое описание Черниговской епархии. Кн. 5. Чернигов, 1874. С. 37. №5.

⁸ Лихачев Н. П. Материалы для истории византийской и русской сфрагистики. Вып. 1 / Труды музея палеографии. Т. I. Л., 1928. С. 83-84.

/С. 130/ ⁹ Янин В. Л. Актовые печати... Т. 1. С. 105-106, 265, 306. Табл. 17, 58. №188; Янин В. Л., Гайдуков П. Г. Актовые печати Древней Руси X-XV вв. Т. 3. М., 1998. С. 137-138, 267, 343-344. Табл. 9, 85. №188; Шеков А. В. О помяннике черниговских князей в составе Любецкого синодика // Забелинские научные чтения – Год 2006-й. Исторический музей – энциклопедия отечественной истории и культуры. Труды ГИМ. Вып. 169. М., 2007. С. 283; ПСРЛ. Т. 2. 1908. Стб. 571.

¹⁰ ПСРЛ. Т. 2. 1908. Стб. 523, 621, 680; ПСРЛ. Т. 3. 1950. С. 226-227.

¹¹ На печати с сочетанием архангел – трезубец имя архангела не указано. Так изображались архангел Михаил и архангел Гавриил. Печать с изображениями святого Кирилла – архангела Гавриила известна. Ее образы по стилю близки к изображениям с печатей Кирилл – трезубец и архангел – трезубец. Архангел Гавриил отличается наличием длинных кудрявых волос и элементами одежды (Табл. 1. №23-26). Печать же архангел – трезубец, видимо, принадлежит архангелу Михаилу (Табл. 1. №17, 18).

¹² Имя жены князя Всеволода Ольговича из ранних письменных источников неизвестно. По Ипатьевской летописи княгиня «Всеволожая» умерла в 1179 г. и похоронена у церкви святого Кирилла в Киеве (ПСРЛ. Т. 2. 1908. Стб. 612). По В. Н. Татищеву ее звали Агафья, но его мнение основано на неверном толковании сведений Ипатьевской летописи под 1116 г. (Татищев В. Н. История Российская. Т. 2. М.-Л., 1963. С. 132; Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени у русских князей в X-XVI вв. С. 461-462). Поздняя Густынская летопись дополняет Ипатьевскую и называет имя жены князя Всеволода Ольговича: «княгиня Мария Всеволодовая, мати Святославля, дщи Казимера короля полского мниха» (ПСРЛ. Т. 40. 2003. С. 99). Однако по Ипатьевской летописи князь Всеволод Ольгович был женат на дочери великого киевского князя Мстислава Владимерича. Поэтому сведения Густынской летописи сомнительны (ПСРЛ. Т. 2. 1908. Стб. 367, 377; Зотов Р. В. О черниговских князьях по Любецкому синодику... С. 262-263).

¹³ Молчанов А. А. Знаки Рюриковичей: итоги и проблемы изучения // Древнейшие государства Восточной Европы. 2005 год. Рюриковичи и российская государственность. М., 2008. С. 264.

¹⁴ При подготовке данной статьи к верстке автору стала известна публикация буллы, идентичной фрагментам двух печатей из под Карачева (Табл. 1. №12, 13; Рис. 1. б). Трезубец на ней аналогичен трезубцу на других печатях с изображением святого Кирилла (Андрощук Ф. «Святошина печать» // Ruthenica. Т. IX. Київ, 2010. №10. С. 135. Табл. 2. №1). К сожалению, трезубец на печатях с изображением архангела Михаила сохранился фрагментарно (Рис. 1. в). Об аналогичной форме его плеч и ножки можем думать лишь гипотетически. Такую возможность нам предоставляет то обстоятельство, что выявленные трезубцы на печатях XII в. связаны одной линией эволюции, а затем в таком виде геральдический знак доживает до XIV в. (Рис. 1. г).

/С. 131/ ¹⁵ О. Н. Заидов пояснил, что щитки перстней с четырьмя выступами встречаются с хазарского времени до XIV в. Выступы являются отголосками восточной традиции. Они имитируют технологические зацепы – держатели для стеклянной или каменной вставки.

¹⁶ Аксёнов Н. С. Надчеканка джучидских монет в Новосильском княжестве и ее мотивация // Нумизматика. №2 (29). Май, 2011. С. 16. Рис. 2.

¹⁷ Орешников А. В. Классификация древнейших русских монет по родовым знакам. С. 111.

¹⁸ Молчанов А. А. Знаки Рюриковичей: итоги и проблемы изучения. С. 264-265.

¹⁹ П. С. Савельев неверно отнес эту монету к чекану хана Мухаммеда (Савельев П. [С.] Монеты Джучидов, Джагатаидов, Джелаиридов, и другия, обращавшияся в Золотой Орде в эпоху Тохтамыша. Вып. 2. СПб., 1858. Табл. X: к).

²⁰ Янин В. Л., Янина С. А. Начальный период рязанской монетной чеканки // Труды ГИМ. Ч. 1. Вып. XXV. М., 1955. С. 115. Рис. 1: VII, X.

/С. 133/ ²¹ Удалось ознакомиться еще с 11-ю монетами с подобным надчеканом. Из них большинство носят И-образный знак, но один надчекан «зеркален» и изображает N-образный знак. Из-за известной возможности ошибочного получения «зеркального» клейма, сложно определить исходный замысел эмитента. Тамга отмечена на монете хана Абдаллаха 770 г. х.: август 1368 – август 1369 гг. и на более ранних монетах. География распространения: Новомосковский, Щёкинский районы Тульской области; городище Любутска (раскопки И. В. Болдина), Ферзиково и Боровский район Калужской области.

/С. 134/ ²² Казаров А. А., Беспалов Р. А. Проньский и Яснополянский клады джучидских монет конца XIV века // Позднесредневековый город III: археология, история. Тула, 2011. С. 103-104.

/С. 135/ ²³ Беспалов Р. А. Денежное обращение в верховьях рек Оки и Дона во второй половине XIV – первой трети XV века в контексте политической истории региона // Позднесредневековый город III: археология, история. Тула, 2011. С. 86-87.

²⁴ Зайцев В. В. Монеты Дмитрия Ольгердовича Брянского (1372-1379) // Нумизматика. №1 (24). Февраль, 2010. С. 10-13.

²⁵ Гайдуков П. Г. О начале русской монетной чеканки в XIV в. // Вестник истории, литературы и искусства: Альманах. Т. VI. М., 2009. С. 291-306.

²⁶ Зайцев В. В. О некоторых типах русских надчеканок на монетах XIV в. // Нумизматика. №4 (23). Ноябрь, 2009. С. 27. Рис. 19; Аксёнов Н. С. Чеканка монет князем Иваном Владимировичем Пронским // Нумизматика. №4 (23). Ноябрь, 2009. С. 30-31. Рис. 10; О роли В. В. Зайцева в этой атрибуции стало известно из личной переписки. К сожалению, Н. С. Аксёнов использует неверные или неверно понятые им сведения об истории Верхнего Поочья. Например, Н. М. Карамзин не писал, что у князя Романа Новосильского был сын Дмитрий – участник Куликовской битвы (См.: Карамзин Н. М. История государства Российского. Кн. II. Т. V. М., 1989. Стб. 39). Также в московско-литовском договоре о перемирии 1372 г. указан не «великий князь Роман Семенович Новосильский», как считает Н. С. Аксёнов, а «княз(ь) великии Романъ» (Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV-XVI вв. М.-Л., 1950 (далее – ДДГ). №6. С. 22). Новая статья Н. С. Аксёнова была опубликована через полгода после моего выступления на данной конференции. В ней его авторская интерпретация тоже во многом не соответствует сведениям источников и литературы, на которые он ссылается (Аксёнов Н. С. Надчеканка джучидских монет в Новосильском княжестве... С. 15-20).

²⁷ Кубарь (14.02.2010). http://www.kubar.ru/showthread.php?t=5971.

²⁸ Казаров А. А., Беспалов Р. А. Проньский и Яснополянский клады джучидских монет конца XIV века. С. 98-100; Аксёнов Н. С. Надчеканка монет и платежных слитков в товарно-денежных отношениях Руси после 1369 г. // Нумизматика. №3 (26). Август, 2010. С. 15.

/С. 136/ ²⁹ Кроме упомянутой ранее И-N-образной тамги 1360-х гг. в регионе существовали другие более поздние буквенные клейма. В. Л. Янин и С. А. Янина выявили надчеканы русских букв и рязанской княжеской тамги на одних и тех же русских подражаниях. На этом основании они предположили, что клейма русских букв являлись ранним этапом рязанской монетной чеканки 1380-х гг. (Янин В. Л., Янина С. А. Начальный период рязанской монетной чеканки. С. 109-123). Однако находки последних лет показывают, что один и тот же тип подражаний мог быть широко распространен в смежных регионах. Наибольшая же концентрация буквенных надчеканов 1380-х гг. локализуется не на исконной территории Рязанского княжества, а в области рязанских «примыслов» – в верховьях Упы.

³⁰ Выражаю благодарность А. В. Казакову за фото печати, привешенной к литовско-новосильскому докончанию 1481 г. (Казакоў А. У. Невядомае даканчанне караля польскага і вялікага князя літоўскага Казіміра і князя Навасільскага і Адоеўскага Міхаіла Іванавіча 1481 г. // Studia Historica Europae Orientalis = Исследования по истории Восточной Европы. Минск, 2010. С. 294; Иванов П. [И.] Сборник снимков с древних печатей, приложенных к грамотам и другим юридическим актам, хранящимся в Московском архиве министерства юстиции. М., 1858. Табл. VIII. №134, Табл. IX. №8. С. 11, 14).

³¹ См.: Памятники древне-русскаго каноническаго права. Ч. 1. (Памятники XI –XV в.). // Русская историческая библиотека (далее – РИБ). Т. 6. СПб., 1880. Приложение. Стб. 435-436, 439-440, 443-446.

³² Горский А. А. Брянское княжество в политической жизни Восточной Европы (конец XIII - начало XV в.) // Средневековая Русь. Вып. 1. М., 1996. С. 76-79.

³³ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 65.

³⁴ Зотов Р. В. О черниговских князьях по Любецкому синодику... С. 26-27; Филарет. Историко-статистическое описание Черниговской епархии. Кн. 5. С. 42. №31.

³⁵ Горский А. А. Брянское княжество в политической жизни Восточной Европы. С. 90.

³⁶ Шеков А. В. О помяннике черниговских князей в составе Любецкого синодика. С. 291-292.

/С. 137/ ³⁷ А. А. Горский обратил внимание на то, что в 1375 г. Роман Михайлович назывался «брянским князем», хотя в это время в Брянске не княжил. Ученый пришел к выводу о том, что Роман Михайлович «был на княжении в этом городе в прошлом и потерял его» (Горский А. А. Брянское княжество в политической жизни Восточной Европы. С. 89-90).

³⁸ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 92.

³⁹ РИБ. Т. 6. Прил. №24. Стб. 135-140.

⁴⁰ РИБ. Т. 6. Прил. №20-21. Стб. 117-124.

⁴¹ Брянские монеты князя Дмитрия Ольгердовича подражают монетам хана Мухаммеда, выпущенным в 773 г. х.: июле 1371 г. – июне 1372 г. (Зайцев В. В. Монеты Дмитрия Ольгердовича Брянского (1372-1379). С. 10-13). Эмиссия монет хана Мухаммеда 773 г. х. была довольно большой, и они сразу получили широкое распространение.

⁴² ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 103-104, 433.

⁴³ Тверской источник Новгородско-Софийского свода 1430-х гг. очевиден, поскольку в конце рассказа о противостоянии под Любутском выражается явная симпатия к тверской стороне (ПСРЛ. Т. 6. Вып. 1. 2000. Стб. 444-445; ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. 2000. С. 300). В последующих редакциях, отразившихся в Московском летописном своде конца XV в. и связанных с ним летописях, эта симпатия исчезла (ПСРЛ. Т. 25. 1949. С. 189; ПСРЛ. Т. 18. 2007. С. 113).

⁴⁴ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 88-90, 94-95, 99-100.

⁴⁵ Кучкин В. А. Договорные грамоты московских князей XIV века. С. 338; ДДГ. 1950. №6. С. 22.

⁴⁶ Горский А. А. Русские земли в XIII-XIV веках. Пути политического развития. М., 1996. С. 33; Горский А. А. Московские «примыслы» конца XIII - XV в. вне Северо-Восточной Руси // Средневековая Русь. Вып. 5. М., 2004. С. 148.

⁴⁷ Кучкин В. А. Договорные грамоты московских князей XIV века. С. 155-157.

⁴⁸ Беспалов Р. А. Реконструкция новосильско-тарусского фрагмента из докончания великих князей Дмитрия Московского и Олега Рязанского 1385 г. // Битва на Воже и средневековая Русь. Рязань, 2009. С. 164-173; ДДГ. 1950. №19. С. 54; №47. С. 144; Филарет. Историко-статистическое описание Черниговской епархии. Кн. 5. С. 44. №46.

/С. 138/ ⁴⁹ Codex epistolaris Vitoldi magni Ducis Lithuaniae 1376-1430 / Collectus opera Antonii Prochaska // Monumenta medii aevi historica res gestas Poloniae illustrantia. T. 6. Crakoviae, 1882. №1298. S. 779; Kotzebue A. Switrigail. Ein Beytrag zu den Geschichten von Litthauen, Rußland, Polen, Preussen. Leipzig, 1820. S. 75; ПСРЛ. Т. 35. 1980. С. 59, 76, 108.

⁵⁰ Политическую историю Мценска и Любутска по отношению к Москве и Литве подробно описал А. В. Шеков (Шеков А. В. О времени упоминания средневековых верхнеокских городов в обзоре «А се имена всем градом рускым, далним и ближним» // Верхнее Подонье: Природа. Археология. История. Т. 2. Тула, 2004. С. 118-122). В отношении же их исконной принадлежности выделим несколько суждений. М. К. Любавский полагал, что Мценск некогда относился к территории Карачевского княжества, но его аргументы были построены на ошибочном прочтении позднего источника (Любавский М. К. Областное деление и местное управление Литовско-Русского государства ко времени издания первого литовского Статута. М., 1892. С. 52-53). Согласно посольским книгам, в апреле 1500 г. великий князь литовский Александр упрекал Ивана III: «слугъ нашихъ къ собе поприималъ, князя Хотетовского и иныхъ бояръ нашихъ мценскихъ» (СИРИО. Т. 35. СПб., 1892. С. 297); в Литовской метрике: «кн(я)зя Хотетовъского и иных бояр нашыхъ мценъских» (Lietuvos metrika. Kniga Nr. 5 (1427-1506). Vilnius, 1993. Р. 151). Вероятно, ученый рассудил, что хотетовский князь отнесен к мценским боярам, тогда его волость входила во Мценский повет. А поскольку хотетовский князь происходил от князя Святослава Титовича, названного в Никоновской летописи «карачевским», то Мценск, должно быть – карачевская волость. Однако слово «иных» употреблялось не только в значении «других», но и в значении «некоторых», что делает эту фразу неоднозначной (Словарь русского языка XI – XVII вв. Вып. 6. М., 1979. С. 240). В ответе же Ивана III говорится: «есмя приняли Хотетовского и бояръ мченскихъ»; и далее: «Хотетовской и Мосалские князи и съ своими отчинами, и мченские бояре со Мченскомъ, и серпеане съ Серпейскомъ» (СИРИО. Т. 35. 1892. С. 299-300). То есть в источнике вовсе не подразумевается, что хотетовский князь был мценским боярином. В. А. Кучкин высказал мнение, что Мценск принадлежал Новосильскому княжеству. Ученый указал, что в 1370 г. московские войска напали на зятя Ольгерда – князя Иоанна Новосильского. В то же время они захватили Мценск и Калугу, значит, эти города нужно отнести к новосильскому уделу князя Иоанна (Кучкин В. А. Русские княжества и земли перед Куликовской битвой. С. 50-51). Однако в своем письме Ольгерд сообщал, что у князя Иоанна Новосильского было отнято его княжество, а об утрате Мценска и Калуги писал отдельно. То есть Мценск явно не принадлежал князю Иоанну Новосильскому. По поводу Любутска А. А. Горский заметил, что в «Списке городов дальних и ближних» он находится между новосильскими городами Одоевом и Новосилем. На этом основании тоже Любутск к территории Новосильского княжества. Однако этот источник не описывает границ княжеств Верхнего Поочья (Горский А. А. Московские «примыслы» конца XIII - XV в... С. 151; Тихомиров М. Н. Список русских городов дальних и ближних // Исторические записки. Т. 40. М., 1952. С. 252).

⁵¹ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 92; РИБ. Т. 6. 1880. Прил. №24, 25. Стб. 135-140, 145-148.

⁵² ПСРЛ. Т. 25. 1949. С. 231.

⁵³ Памятники Куликовского цикла. СПб., 1998. С. 39, 285.

⁵⁴ По мнению А. В. Кузьмина, Любутск отошел к князю Роману Михайловичу Брянскому по браку с княгиней Марией Карачевской. Ее титул «карачевская» вместо «корчевская» (так в Любецком синодике) был заимствован А. В. Кузьминым из синодика Введенской церкви Киево-Печерской Лавры (Кузьмин А. В. Верховские княжества // Большая российская энциклопедия. Т. 5. М., 2006. С. 198-199; Поменник Введенської церкви в Ближних Печерах Киево-Печерської Лаври / Упорядкування та вступна стаття Олексiя Кузьмука // Лаврьский альманах. Вип. 18. Київ, 2007. С. 18). Тезис о принадлежности Любутска – брянскому князю можно надежно аргументировать. Однако неизвестно, чтобы ранее Любутск принадлежал Коршеву или Карачеву.

/С. 139/ ⁵⁵ В 1401 г. накануне смерти князь Роман Михайлович был наместником Витовта в Смоленске (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 176; ПСРЛ. Т. 15. 2000. Стб. 471; ПСРЛ. Т. 25. 1949. С. 231). В 1420-1430-х гг. Мценском управлял воевода, подчиненный великому князю литовскому (ПСРЛ. Т. 26. 1959. С. 182-183; ПСРЛ. Т. 6. Вып. 2. М., 2001. Стб. 69-70; Kotzebue A. Switrigail... S. 133-134; Russisch-Livlandische Urkunden / gesammelt von K. E. Napiersky. St. Petersburg, 1868. S. 191). На Любутск в начале XV в. претендовала Москва (ДДГ. №17. С. 47). Но далее из Литовской метрики под 1467 г. известен сановник с титулом «наместника смоленского и любутского, и мценского» (Lietuvos metrika. Kniga Nr. 3 (1440-1498). Vilnius, 1998. P. 44). В конце XV в. Мценском и Любутском управлял особый наместник, который назначался из смоленских окольничих либо из иных литовских князей и панов. При этом Мценск и Любутск назывались «смоленскими пригородами», то есть городами, подчиненными Смоленску (Lietuvos Metrika. Knyga Nr. 4 (1479-1491). Vilnius, 2004. P. 138-139; СИРИО. Т. 35. 1892. С. 19, 73, 217; Акты Литовской метрики. Т. 1. Вып. 1. 1413-1498 гг. / Собраны Ф. И. Леонтовичем. Варшава, 1896. №93. С. 41; №134. С. 53-54; СИРИО. Т. 35. 1892. С. 118).

⁵⁶ По мнению А. В. Кузьмина, высказанному на конференции, отцом великого князя Романа Михайловича († 1401 г.) был не Михаил Александрович (как подсказывает Любецкий синодик), а Михаил Иванович, который, предположительно, был сыном путивльского князя Романа Ивановича (о последнем см.: Кузьмин А. В. Иоанн, блгв. кн. путивльский // Православная энциклопедия. Т. 23. Москва, 2010. С. 240-241). При этом исследователь ссылается на весьма темные сведения родословия Толстых конца XVI в. в копии XVII в. Этот памятник называет некоего великого князя черниговского по имени «Михаил Иванович Романович Вещий» или «Михаил Романович», или «Михаил Иванович», последнее слово переделано из «Романович» (Козляков В. Н. Дашковский сборник XVII века // Рязанская вивлиофика. Исторический альманах. Вып. 1. Рязань, 2000. С. 16-17). Выражаю благодарность А. В. Кузьмину за указание этого источника. Однако, судя по хронологии жизни бояр, находившихся на службе у «великого князя Михаила», сам он жил еще в начале XV в. Неопределенное отчество и прозвище «Вещий» придает его имени легендарность. Поэтому родословие Толстых требует более тщательного исследования.

⁵⁷ Князь Александр Семенович Новосильский был убит в Орде в 1326 г. (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 42). Его отчество сохранялось в синодике бывшего рязанского Свято-Духова монастыря (Кузьмин А. Г. Рязанское летописание. Сведения летописей о Рязани и Муроме до середины XVI века. М., 1965. С. 217). В Любецком синодике его сыном назван князь Семен Александрович (Зотов Р. В. О черниговских князьях по Любецкому синодику... С. 27). Этот князь Семен Новосильский жил в середине XIV в. (ДДГ. 1950. №3. С. 14) и был отцом князя Романа Семеновича Новосильского.

⁵⁸ На обратной стороне печати с именем «[М]ънгдовь» был изображен «W»-образный знак с крестом на среднем выступе. В геральдике князей Дмитрия, Владимира Ольгердовичей и сыновей последнего сверху был добавлен крышеобразный элемент «^» с крестом (См.: Лихачев Н. П. Материалы для истории византийской и русской сфрагистики. Вып. 2. С. 247-252. Рис. 222; С. 257-259. Рис. 223, 224; Зайцев В. В. Монеты Дмитрия Ольгердовича Брянского (1372-1379). С. 10. Рис. 2, 3; К. К. Хромов, И. К. Хромова Несколько частных вопросов в изучении монет Дмитрия Ольгердовича Брянского (1372-1379) // Государственный исторический музей. Нумизматические чтения 2010 года. Тезисы докладов и сообщений. М., 2010. С. 23-25).

⁵⁹ Кучкин В. А. Договорные грамоты московских князей XIV века. С. 338; ДДГ. 1950. №6. С. 22.

⁶⁰ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 111; ПРСЛ. Т. 6. Вып. 1. 2000. Стб. 446.

/С. 140/ ⁶¹ Памятники Куликовского цикла. С. 32, 68.

⁶² ПСРЛ. Т. 43. 2004. С. 134; Азбелев С. Н. Повесть о Куликовской битве в Новгородской летописи Дубровского // Летописи и хроники. Сб. статей. 1973. М., 1974. С. 164-172.

⁶³ Согласно Никоновской летописи, князь Андрей Мстиславич Звенигородский (Козельский) был женат на дочери литовского князя «Гаманта» (ПСРЛ. Т. 11. 2000. С. 26). По предположению С. М. Кучиньского, под Гамантом имеется в виду великий князь литовский Гедимин (Kuczyński S. M. Ziemie Czernihowsko-Siewerskie pod rządami Litwy. Warszawa, 1936. Tabl. 2). Его мнение можно развить. Верхнеокские события очень редко освещались в летописях Северо-Восточной Руси. Поэтому известие о смерти князя Андрея Мстиславича († 1339 г.) попало в них в виду какой-то особой значимости. Она могла заключаться в том, что московский князь Семен Гордый был зятем великому князю литовскому Гедимину по первому браку (1334-1345 гг.). То есть московский князь мог приходиться свояком князю Андрею Мстиславичу (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 47, 52, 56).

⁶⁴ Князь Святослав Титович был женат дочери Ольгерда и тверской княжны Ульяны, выданной за литовского князя в 1349 г. (ПСРЛ. Т. 11. 2000. С. 26). Следовательно, брак князя Святослава Титовича мог состояться не ранее середины 1360-х гг. Князь Иоанн Новосильский был женат на дочери Ольгерда к весне 1370 г., когда состоялся поход московских войск в Северо-Восточную Черниговщину (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 92; РИБ. Т. 6. Прил. №24. Стб. 135-136).

⁶⁵ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 110-111.

⁶⁶ ПСРЛ. Т. 43. 2004. С. 134, 136; Памятники Куликовского цикла. С. 38-39, 285.

⁶⁷ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 123; Флоря Б. Н. Борьба московских князей за Смоленские и Черниговские земли во второй половине XIV в. // Проблемы исторической географии России. Вып. 1. М., 1982. С. 74.

⁶⁸ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 138; ПСРЛ. Т. 18. 2007. С. 129.

⁶⁹ Флоря Б. Н. Литва и Русь перед битвой на Куликовом поле // Куликовская битва (Сборник статей). М., 1980. С. 162-166.

/С. 141/ ⁷⁰ Дворниченко А. Ю. Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.). Очерки истории общины, сословий, государственности. СПб., 1993. С. 88; Кром М. М. Меж Русью и Литвой. Западнорусские земли в системе русско-литовских отношений конца XV – первой половины XVI в. М., 1995. С. 142-146.

⁷¹ Дорога известна из источника начала XVI в. (СИРИО. Т. 41. 1884. С. 441-442).

⁷² Калуга была захвачена московскими войсками в 1370 г. и была передана Василию I по завещанию великого князя Дмитрия Московского 1389 г. (РИБ. Т. 6. 1880. Прил. №24. Стб. 135-138; ДДГ. 1950. №12. С. 34).

⁷³ В «Списке городов дальних и ближних» Воротынск отнесен к городам «литовским». По мнению А. В. Шекова, это может объясняться политической ориентацией владельца, если таковым был зять Ольгерда – князь Иоанн Новосильский (Шеков А. В. О времени упоминания средневековых верхнеокских городов... С. 125-126). Дата смерти князя Иоанна неизвестна. В XV в. Воротынском владели потомки князя Романа Семеновича Новосильского.

⁷⁴ ДДГ. 1950. №53. С. 161; СИРИО. Т. 35. 1892. С. 120.

⁷⁵ ДДГ. 1950. №19. С. 54; О датировке похода новосильских и тарусских войск на Рязанское княжество см.: Беспалов Р. А. Реконструкция новосильско-тарусского фрагмента... С. 164-165.

⁷⁶ Согласно летописным сведениям, в 1399 г. на р. Ворскле погиб князь «Дмитреи Бряньскыи» (ПРСЛ. Т. 35. 1980. С. 52; ПРСЛ. Т. 6. Вып. 1. 2000. Стб. 517; ПРСЛ. Т. 23. 2004. С. 137). Однако в двух сохранившихся списках Летописного свода 1518 г. имеются разночтения. В одном случае татары убили: «Дмитриа Брянско», в другом случае: «Дмитриа Трубецьского» (ПРСЛ. Т. 28. 1963. С. 254). В Любецком и Введенском синодиках «князь Дмитрий Ольгердович» не назван «черниговским» (Зотов Р. В. О черниговских князьях по Любецкому синодику... С. 28; Поменник Введенської церкви в Ближних Печерах Киево-Печерської Лаври. С. 18). Поэтому нет ясности, занимал ли он перед смертью брянский (черниговский) стол или назван так по принадлежности ему Брянска в прошлом. Имеется аналогичный пример: в 1375 г. Роман Михайлович не правил Брянском, но при этом носил титул «брянского князя», считаясь еще и князем «великим».

⁷⁷ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. 2000. Стб. 176; ПСРЛ. Т. 15. 2000. Стб. 471.

⁷⁸ В XVI в. в 146 ящике царского архива особо хранились грамоты из архива великих рязанских князей. Среди них «грамоты докончальные великих князей резанских и великих князей черниговских, и великих князей смоленских» (Описи царского архива XVI века и архива Посольского приказа 1614 года / Под ред. С. О. Шмидта. М., 1960. С. 32). Если речь идет о рязанско-черниговских (рязанско-брянских) дипломатических отношениях второй половины XIV в., то из описи следует, что в этот период времени был не один, а как минимум два «великих князя черниговских».

/С. 143/

Приложения

Таблица 1. Описание актовых вислых печатей и перстней.

№ п/п	Описание печати	Место находки	Источник информации
1.	Л. с.: святой Кирилл, слева надпись «кюр»; о. с.: трезубец	Россия, Брянская область	Янин, Гайдуков 2005. С. 110. Табл. 2. №11
2.	Л. с.: святой Кирилл; о. с.: трезубец	Украина, Киевская область	Ч. к. И. А. Жукова (Россия), 2008 г.
3.	Л. с.: святой Кирилл; о. с.: трезубец	Украина	Ч. к. в Украине, показал И. А. Жуков, 2010 г.; Андрощук 2010. С. 135. Табл. 2. №3
4.	Л. с.: святой Кирилл, слева надпись «кю»; о. с.: трезубец	Украина, Киевская область	Ч. к. в Украине, показал И. А. Жуков, 2010 г.
5.	Л. с.: святой Кирилл, слева надпись «юр»; о. с.: трезубец	Украина, Киевская область	Ч. к. в Украине, показал А. Власенко, 2010 г.
6.	Л. с.: святой Кирилл, слева надпись «ю»; о. с.: трезубец	Украина	Ч. к. в Украине, показал А. Власенко, 2010 г.
7.	Л. с.: святой Кирилл, слева надпись «кюр»; о. с.: трезубец	Украина, к юго-востоку от Житомира	Ч. к. в Украине, 2010 г.
8.	Л. с.: святой Кирилл: «кир»-«ило»; о. с.: трезубец	?	Лихачев 1930. С. 204. Рис. 181
9.	Л. с.: святой Кирилл, слева надпись «кюр»; о. с.: трезубец	Россия, Брянская область	Ч. к. в России, показал Ю. Ю. Кузнецов, 2010 г.
9а.	Л. с.: святой Кирилл; о. с.: трезубец (см. 1-7, 9)	Россия, Брянская область	Ч. к. в России, 2010 г.
10.	Л. с.: святой Кирилл, справа надпись «ило»; о. с.: трезубец	Украина, Житомирская область, Брусиловский район	Ч. к. в Украине, показал А. Власенко, 2010 г.; Андрощук 2010. С. 135. Табл. 2. №2
11.	Л. с.: святой (Кирилл-?); о. с.: фрагмент трезубца	Украина, Черниговская область	Ч. к. И. А. Жукова (Россия), 2010 г.
12.	Л. с.: святой Кирилл, справа надпись «ил»; о. с.: фрагмент трезубца	Россия, Брянская область, Карачев	Ч. к. в России, показал А. М. Аксёнов, 2010 г.
13.	Л. с.: святой Кирилл; о. с.: фрагмент трезубца	Россия, Брянская область, Карачев	Ч. к. в России, показал А. М. Аксёнов, 2010 г.
14.	Л. с.: святой (Кирилл-?); о. с.: фрагмент трезубца	Украина, Киевская область	Ч. к. в Украине, показал И. А. Жуков, 2010 г.
15.	Л. с.: святой (Кирилл-?); о. с.: фрагмент трезубца	Россия, Брянская область, Карачев	Ч. к. в России, показал А. Власов, 2011 г.
16.	Л. с.: святой; о. с.: трезубец	Россия, Московская область, Коломенский район	Ч. к. в России, 2011 г.
17.	Л. с.: архангел (Михаил-?); о. с.: фрагмент трезубца	Украина, Житомирская область	Ч. к. в Украине, показал И. А. Жуков, 2010 г.
18.	Л. с.: архангел (Михаил-?); о. с.: фрагмент трезубца	Россия, Брянская область, Стародубский район	Ч. к. в России, показал Ю. Г. Тигунцев, 2010 г.
19.	Перстень с изображением трезубца (бронза)	Россия, Брянская область, Выгоничский район	Ч. к. в России, показал Ю. Ю. Кузнецов, 2010 г.
20.	Перстень с изображением трезубца	По сведениям Н. С. Аксёнова – из раскопок городища Серенска (Россия, Калужская область) Т.Н.Никольской	Аксёнов 2011. С. 16. Рис. 2.
21.	Л. с.: святой Кирилл: «кир»-«ило»; о. с.: святая Олисава: «оли»-«сва».	Украина, Черниговская область	Ч. к. И. А. Жукова, (Россия) 2010 г.

/С. 144/

22.	Л. с.: святой Кирилл: «ки»-«рло»; о. с.: святая Олисава: «ол»-«св».	Россия, Брянская область	Ч. к. в России, 2010 г.
23.	Л. с.: святой Кирилл: «ки»-«рло»; о. с.: архангел Гавриил: «...»-«рло».	Украина, Винницкая область	Ч. к. Р. В. Саввова (Украина), 2000 г.
24.	Л. с.: святой Кирилл: «ки»-«рло»; о. с.: архангел Гавриил: «г»-«рло».	Украина	Ч. к. в Украине, 2010 г.
25.	Л. с.: святой Кирилл: «ки»-«рл...»; о. с.: архангел Гавриил: «г...»-«рло».	?	Ч. к., 2011 г.
26.	Л. с.: святой Кирилл: «ки»-«рл...»; о. с.: архангел Гавриил: «г...»-«рл...».	Украина, Волынская область	Ч. к. И. А. Жукова (Россия), 2011 г.

/С. 145/

Таблица 2. Описание монет с надчеканом тамги-трезубца.

№ п/п	Лицевая сторона	Обратная сторона	Вес, гр	Место находки	Источник информации
1.	Абдаллах	не опубликована (тип: Орду, 770 г. х.)	?	Неизвестно	Савельев 1858. Табл. X: к
	клеймо типа I-Б, серии С1	–
2.	Мухаммед	Орду, тип 777-778 гг. х.	1,48	Тульская область, Кимовский район, п. Пронь (в составе Проньского клада)	Казаров, Беспалов 2011. Рис. 1. №78
	–	клеймо типа I-Б, серии С1
3.	Мухаммед	Орду, 777 г. х.	1,46	Тульская область, Ефремовский район (в составе клада)	Зайцев 2009. Рис. 19
	клеймо типа I-А, серии С2	–
4.	«Зеркальное» подражание монете Сарая ал-Джадид, 760 г. х.	«Зеркальное» подражание монете Сарая ал-Джадид, 760 г. х.	?	Тульская область, в нескольких километрах к западу от п. Одоев	Показал В. В. Павлюков, 2009 г.
	клеймо типа II-А, серии С3	–

/С. 146/

5.	«Зеркальное» подражание монете Мухаммеда	«Зеркальное» подражание монете Орду, 773 г. х.	1,19	Тульская область, в нескольких километрах к западу от п. Одоев	Показал В. В. Павлюков, 2009 г.
	клеймо типа II-А, серии С3	–
6.	Бердибек	Азак, 760 г. х.	1,04	Тульская область, в нескольких километрах к западу от п. Одоев	Показал В. В. Павлюков, 2009 г.
	клеймо типа I-A, серии С2	–
7.	Джанибек	Сарай ал-Джадид, 744 г. х.	1,05	Тульская область, в нескольких километрах к западу от п. Одоев	Показал В. В. Павлюков, 2009 г.
	–	клеймо типа II-А, серии С3
8.	«Зеркальное» подражание монете Мухаммеда	«Зеркальное» подражание монете Сарая ал-Джадид, 760 г. х.	?	Тульская область?	Частная коллекция в Туле, 2010 г.
	клеймо типа II-А, серии С3	–
9.	«Зеркальное» подражание монете Сарая ал-Джадид, 760 г. х.	«Зеркальное» подражание монете Сарая ал-Джадид, 760 г. х.	0,89	Тульская область, в нескольких километрах к западу от п. Одоев	Показал В. В. Павлюков, 2010 г.
	–	клеймо типа II-А, серии С3
10.	«Зеркальное» подражание монете Мухаммеда	«Зеркальное» подражание монете Кульны	1,14	Тульская область, в нескольких километрах к западу от п. Одоев	Показал В. В. Павлюков, 2010 г.
	клеймо типа I-Б, серии С4	–
11.	Джанибек	Гюлистан, 753 г. х.	1,05	Тульская область, западная часть Одоевского района	Показал С. Н. Парфёнов, 2010 г.
	–	клеймо типа I-А, серии С2
12.	Мухаммед	Орду, 773 г. х.	1,14	Тульская область, северная часть Ясногорского района	Показал О. И. Мусалов, 2010 г.
	клеймо типа I-А, серии С5	–
13.	Джанибек	Сарай ал-Джадид, 747 г. х.	1,09	Тульская область, западная часть Щёкинского района, правобережье р. Плавы	Показал В. В. Павлюков, 2010 г.
	И-N-образный знак в круглой зубчатой розетке	клеймо типа I-А, серии С2
14.	Подражание лицевой стороне джучидской монеты	Подражание джучидской монете	0,7	Тульская область, в нескольких километрах к западу от п. Одоев	Частная коллекция, 2011 г.
	клеймо типа II-А, серии С6	–
15.	Узбек	Сарай, тип 714-721 гг. х.	1,11	Неизвестно	ГИМ, показал В. В. Зайцев; {Лихачев, 1930. С. 167. Рис. 153, a.} Аксёнов, 2011. Рис. 7.6.
	клеймо типа I-А, серии С2	–
16.	«Зеркальное» подражание монете Мухаммеда	«Зеркальное» подражание монете Орду, 773 г. х.	1,01	Калужская область, Козельский район	Аксёнов, 2011. Рис. 7.5.
	клеймо типа II-А, серии С3	–
17.	Джанибек	Сарай ал-Джадид, 748 г. х.	1,15	Тульская область, в нескольких километрах к западу от п. Одоев	Показал В. В. Павлюков, 2011 г.
	–	клеймо типа II-А, серии С3
18.	«Зеркальное» подражание монете Мухаммеда	«Зеркальное» подражание монете Сарая ал-Джадид, 760 г. х.	1,14	Тульская область, в нескольких километрах к западу от п. Одоев	Показал В. В. Павлюков, 2011 г.
	–	клеймо типа I-А, серии С2

_______________________________________________________________________

Комментарии и ремарки, не вошедшие в публикацию

В тексте курсивом выделен опубликованный фрагмент, который нуждается в коррективах. Рядом в фигурных скобках «{}» дано уточнение. Также в фигурных скобках вставлен текст, которого в публикации нет.

С докладом на данную тему я выступал в октябре 2010 г. на конференции, посвященной 630-летию Куликовской битвы. Она началась в Государственном историческом музее, а затем переехала и проходила в музее-заповеднике «Куликово Поле». На тот момент у меня это была единственная написанная статья (пусть и в черновике), которая подходила для темы конференции. Но когда я приехал в Москву, то встретился с В. В. Зайцевым и показал ему свои наработки. Он сказал, что с удовольствием взял бы мою статью в четвертый выпуск Средневековой нумизматики Восточной Европы (СНВЕ-4). Но так уж получилось, что доклад уже заявлен в другом месте, а СНВЕ-4 не было еще и в проекте. Затем через год выяснилось, что выход куликовского сборника откладывается, а у меня накопились новые монеты, которые хотелось бы втиснуть в печать. Тогда же мы договорились с В. В. Зайцевым о печати в СНВЕ-4 нумизматической части статьи с учетом новых наработок. Параллельно я дорабатывал и большую статью для куликовского сборника. Различия двух статей в нумизматической части состоят в том, что в СНВЕ-4 на одну монету больше (надчекан на подражании штемпелем серии С6). В Куликовском сборнике аргументация атрибуции клейма, кажется, получилась более основательная. В итоге оба сборника вышли почти одновременно. Куликовский сборник я получил в августе 2012 г., а о выходе СНВЕ-4 узнал через пару месяцев.

За прошедшее время у меня накопился еще кое-какой материал. На данный момент (5 ноября 2012 г.) имеются 23 надчеканенные монеты. Последние находки сделаны в Щёкинском и Алексинском районах Тульской области, но самое интересное - в Шебекинском районе Белгородской области. Позже я приму решение, как с ними поступить. Для уточнения датировки они не представляют большого интереса. Но одна из них надчеканена на интересном подражании второй половины 1370-х гг. На мой взгляд, если количество известных мне надчеканенных монет удвоится, то я смог бы проследить очередность смены штемпелей и более точно датировать время клеймения монет каждым из них. Также было бы интересно прояснить вопрос о подражаниях, на которые наносилось клеймо. Изготавливались ли они специально под клеймение или какие-то из них обращались в данном регионе без клейма. Если произойдет существенное продвижение в исследовании, то понадобится новая публикация. А пока буду очень рад новым сведениям о находках монет с надчеканом «черниговского трезубца». Также благодарен тем, кто уже оказал мне помощь в исследовании.

Очень рад, что статья сразу после публикации оказалась востребована не только любителями, но и профессионалами. Например, в части сфрагистики. Надеюсь, что и в части нумизматики тоже.