Как баскаки «ведали» Тулу в середине XIV века?

[С уточнениями от 1.01.2014 г.]

В документальных источниках Тула впервые упоминается в московско-рязанском докончании 1381 г., которое сохранилось в списке начала XVI в.: «А что место кн(я)зя великог(о) Дмитрия Ивановича на рязанскои стороне Тула, как было при ц(а)р(и)це при Таидуле и коли ее баскаци ведали, в то ся кн(я)зю великому Олгу не вступати и кн(я)зю великому Дмитрию»¹.

В историографии слово «ведали» данной статьи договора традиционно было принято трактовать как «заведовали», что вело к выводу о том, что в середине XIV в. баскаки управляли Тулой. Такая точка зрения закрепилась и в среде местных историков, в том числе поддерживалась мной. Однако она создавала немало сложностей для осмысления текста².

Недавно А. В. Лаврентьев предложил принципиально иное прочтение данной статьи. Опираясь на исследования предшественников, он указал, что в 1358 г. между Москвой и Рязанью имелись спорные территории, в частности, коломенские и лопастенские места. Спор о них шел с привлечением ордынской стороны³. Русские князья были заинтересованы в получении новых территорий, в том числе в качестве налогооблагаемых (податных) единиц. Интерес ордынской стороны состоял в получении «выходов» с русских земель, но для этого было необходимо определить их принадлежность и лицо (князя), ответственное за сбор и выплату «выходов» в Орду с каждой территории. По мнению А. В. Лаврентьева, в московско-рязанском договоре 1381 г. речь может идти о прежней переписи баскаками Тулы с определением подчиненной ей территории, формировании в ней новой административной и податной единицы, и о передаче ее в управление рязанскому князю. То есть «ведение» Тулы имело вовсе не управленческие, а фискальные цели⁴.

Эту точку зрения можно развить и уточнить. Во-первых, когда в княжеских договорах стоит ссылка типа: «как было при таком-то», обычно имеется в виду датированный правовой акт, ранее имевший юридическую силу для обеих сторон. Контрагенты нового договора соглашались о возобновлении действия прежнего акта⁵. Во-вторых, в договоре 1381 г. Тула не включена в число татарских мест, которые великий князь Дмитрий Московский и великий князь Олег Рязанский отняли у татар. Поэтому стоит обратить внимание на иное значение слова «ведать» – судить, выносить судебное решение, в том числе отнести (отмежевать) какую-либо территорию куда-либо по суду. См., например, статью московско-литовского договора 1372 г.: «а иметъ князь Михаило что пакостити в нашеи очине, в великомъ княженьи, или грабити, намъ ся с нимъ ведати самимъ» – речь идет о судебном разбирательстве⁶; Также см. упоминание о территориальном споре: «въ той земле судъ былъ, и не одинъ, и те два поля приказано ведати къ селу жъ къ Теребуни»⁷.

Статью договора 1381 г., вероятно, следует понимать так: «А что место князя великого Дмитрия Ивановича на рязанской стороне Тула, как было при царице Тайдуле и когда ее баскаки присудили(?), в то князю великому Олегу не вступать, это князю великому Дмитрию». Здесь ссылка на правовой акт, судебное решение. Так снимаются сложности в трактовке данной статьи в контексте договора.

Тула была спорной территорией между Москвой и Рязанью. В данном случае, московский князь ссылался на выгодное для себя решение баскаков Тайдулы. Оно могло быть вынесено только в самом начале его правления. Как известно, с 1323 г. Тайдула была старшей женой хана Узбека. Затем сохраняла высокое положение при своем сыне хане Джанибеке. По смерти внука хана Бердибека († осень 1359 г.) она попыталась захватить власть в свои руки. В результате Тайдула заключила фиктивный брак с марионеточным ханом Наурузом (Базарчи) и стала фактической правительницей Золотой Орды, а весной 1361 г. вместе с ним была убита новым претендентом на трон⁸. Согласно русским летописям, царствование Науруза ознаменовалось тем, что в 1360 г. «къ немоу приидоша вси князи роусскыи, и бысть имъ въ Орде розделъ княжениемъ ихъ»⁹. Вероятно, именно в это время баскаки Тайдулы присудили Тулу московскому князю.

К сожалению, имена и происхождение баскаков Тайдулы неизвестны. А. П. Григорьев предположил, что царица состояла в родстве с верхушкой крымской знати¹⁰. Несмотря на то, что прямых доказательств своей гипотезы он не привел, его мнение интересно в свете внешних экономических сношений Тулы и ее окрестностей. Во второй половине XIV в. основу денежного рынка прилегающих к Полю русских земель составляли джучидские монеты. Первоначально в верховья Упы почти исключительно поступала продукция монетных дворов Нижнего Поволжья. Но к 1370-м гг. сюда стали поступать монеты ставленников Мамая из Южного Поднепровья (монетный двор Орду), Азака и Крыма. К 1380 г. их доля достигла едва ли не половины от общей массы накопленных местным населением денег¹¹. В этой связи можно думать, что к 1370-м гг. все Верхнее Поочье в сношениях с Ордой главным образом стало ощущать на себе влияние Орды Мамая, который управлял Крымским туменом и правым крылом татарских князей. В XV в. вопрос о принадлежности Тулы перешел в ведение крымских ханов.

Примечания

¹ Кучкин В. А. Договорные грамоты московских князей XIV века. Внешнеполитические договоры. М., 2003. С. 224-226, 344; Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV-XVI вв. М.-Л., 1950. №10. С. 29.

² См., например: Любавский М. К. Образование основной государственной территории великорусской народности: Заселение и объединение земель Л., 1929. С. 83; Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII-XIV вв. М., 2010. С. 41-42; Кучкин В. А. Договорные грамоты московских князей XIV века. С. 257-258; Горский А. А. От земель к великим княжениям: «Примыслы» русских князей второй половины XIII-XV в. М., 2010. С. 101-102; Шебанин Г. А., Шеков А. В. О политической принадлежности Тулы во второй половине XIV-XV вв. // Битва на Воже – предтеча возрождения средневековой Руси. Рязань, 2004. С. 145-147; Беспалов Р. А. Денежное обращение в верховьях рек Оки и Дона во второй половине XIV – первой трети XV века в контексте политической истории региона // Позднесредневековый город III: археология и история. Тула, 2011. С. 86-88.

³ Лаврентьев А. В. После Куликовской битвы. Очерки истории Окско-Донского региона в последней четверти XIV – первой четверти XVI вв. Москва, 2011. С. 16-17.

⁴ Лаврентьев А. В. После Куликовской битвы. С. 30-32.

⁵ Например, в московско-литовском договоре 1449 г. имеется статья: «А суд о земли и о воде о Смоленъскои и о всихъ обидных делехъ о смоленскихъ от того времени, как <…> великии княз(ь) Витовтъ кн(я)зя Глеба на Смоленъску посадил» (ссылка на 1393 г.). Там же ссылка на статус Серенска во времена Ольгерда (до 1377 г.) и Ягайла (возможно, речь о договоре 1383 г.?) (ДДГ. №53. С. 161). К 1449 г. таких старожилов уже не осталось, значит, ссылались на прежние договоры, в которых можно было прочитать, как именно было при Ольгерде, Ягайле или при Витовте. И действительно, в 1494 г. подняли старый договор и показали, что при Ольгерде стороны владели Серенском по половинам. В договоре 1449 г. такого уточнения не требовалось, потому что прежние договоры были известны обеим сторонам (Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским. Т. I. (С 1487 по 1533 год). // Сборник Императорского русского исторического общества. Т. 35. СПб., 1892. С. 120).

⁶ ДДГ. С. 22. №6.

⁷ Словарь русского языка XI – XVII вв. Вып. 2. М., 1975. С. 44.

⁸ Утемиш-хаджи. Чингиз-наме. Алма-Ата, 1992. С. 112-113; ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. М., 2000. Стб. 69.

⁹ ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. М., 2000. Стб. 68; ПСРЛ. Т. 25. 1949. С. 180-181.

¹⁰ Григорьев А. П., Григорьев В. П. Коллекция золотоордынских документов XIV века из Венеции. СПб., 2002. С. 204-217.

¹¹ Беспалов Р. А. Денежное обращение в верховьях рек Оки и Дона… С. 84-87.

Р. А. Беспалов