Одоевский ясак второй половины XV – первой трети XVI веков...

Опубликовано: Беспалов Р. А. Одоевский ясак второй половины XV – первой трети XVI веков по курсу пражских грошей, московских и крымских денег // XVIII Всероссийская нумизматическая конференция. Москва–Коломна, 20-25 апреля 2015 года. Тезисы докладов и сообщений. М., 2015. – С. 136-137. [0,13 а. л.]

/С. 136/

Одоевский ясак второй половины XV – первой трети XVI веков

по курсу пражских грошей, московских и крымских денег

Из дипломатической переписки Крыма с Москвой конца XV – первой трети XVI вв. известно, что еще со времен крымского хана Хаджи-Гирея «князья одоевских городов» ежегодно выплачивали в Крым установленный по старине ясак. Общий размер дани определен в 2000 алтын московских денег (СИРИО. Т. 41. С. 269, 306; СИРИО. Т. 95. С. 29, 158, 522, 638; РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Кн. 6. Л. 276–276 об., 370–370 об.). Однако до конца XV в. большинство князей новосильского дома находилось на литовской службе. В то время московские денги на территорию Новосильско-Одоевского княжества, видимо, почти не проникали. Верховья Оки входили в зону обращения пражского гроша, массово ходившего на территории Великого княжества Литовского. За свою службу новосильские князья и их бояре получали вознаграждение, в том числе, пражскими грошами (LM. Kn. 4. P. 38, 81, 83). Местные дани собирались шкурками бобров и куниц, медом, а также и грошами (LM. Kn. 6. P. 121. №137). В этой связи перед автором этих строк встала задача перевести дань из 2000 алтын московских денег в эквивалент пражских грошей и соотнести ее с крымской монетой.

Соотношение между пражскими грошами и московскими денгами можно вывести из записок С. Герберштейна, который побывал в Москве в 1517 и 1526 гг. По его словам, в первой четверти XVI в. рыночная стоимость 1 венгерского гульдена составляла 100 московских денег (иногда больше, иногда меньше). В Литве венгерский золотой стоил 40 грошей (Герберштейн, 1988. С. 123, 126). Следовательно, в пересчете через венгерский гульден 1 грош стоил 2,5 московских денги. Однако, упоминая о «гроше», С. Герберштейн, видимо, имел в виду литовский грош, который начал чеканиться только в самом конце XV в. при Александре Казимировиче. Он являлся полугрошем по отношению к пражскому грошу. Следовательно, 1 пражский грош приравнивался к 5 московским денгам.

Сведения о соотношении между пражскими грошами и крымскими денгами сохранились в послании хана Менгли-Гирея к королю Казимиру. В 1484 г. в Крыму один литовский татарин задолжал 500 алтын денег, то есть 3000 крымских денег. Долг в размере 10 рублей грошей, то есть 1000 пражских грошей, следовало взыскать с его /С. 137/ младшего брата в Литве (LM. Kn. 4. P. 103. №47.5). Следовательно, 1 пражский грош приравнивался к 3 крымским денгам.

К сожалению, сведения об обменном курсе крымских денег с московскими денгами в это время в письменных источниках обнаружить не удалось. Однако в последней трети XV в. нормативный вес 5 московских денег (по 0,39 гр) равнялся весу 3 крымских денег (по 0,65 гр), что в точности соответствует обменному курсу этих монет, пересчитанному через пражский грош.

То обстоятельство, что сведения столь разного времени (1484 г. и 1517-1526 гг.) сошлись с весовыми нормами московских и крымских денег, заставляет предположить, что выявленный обменный курс действовал довольно долго, на протяжении нескольких десятилетий. Таким образом, до перехода новосильских князей на московскую службу одоевский ясак в эквиваленте 12000 московских денег (2000 алтын или 60 рублей московских денег), видимо, выплачивался в Крым в виде 2400 пражских грошей (40 коп или 24 рубля пражских грошей). При нормативном весе крымской серебряной монеты в 0,65 гр он равнялся 7200 крымских денег (1200 алтын крымских денег).

{Примечание}

Упомянутые сведения об обменном курсе крымской и литовской монеты имеют крымское происхождение. Из них следует, что в конце XV в. крымские татары называли свою монету «денгами», а не турецким словом «акче», как это полагают некоторые нумизматы. Еще и в первой трети XVI в. в крымских посланиях в Москву упоминаются «московские денги» (СИРИО. Т. 95. С. 636; РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Кн. 6. Л. 276 об.), что подразумевает их отличие от других «денег» – по умолчанию крымских (См.: СИРИО. Т. 95. С. 29). В письме шута Генне от 15 августа 1427 г. (так!) татарские монеты названы «дангами» («dangen» или «tatersche dangen») (CEV. №1329. S. 798-799). Однако в этом источнике отразился немецкий диалект, который отличался от речи самих татар. Впрочем, сложившееся в историографии именование татарских монет «дангами», а не «денгами» или «татарскими денгами», имеет и положительный момент, поскольку это предотвращает их путаницу с русскими серебряными монетами и несколько упрощает нумизматическую терминологию.

Источники

Герберштейн, 1988 – Герберштейн С. Записки о Московии. М., 1988.

РГАДА. Ф. 123. – Российский государственный архив древних актов, фонд 123: «Сношения России с Крымом».

СИРИО. Т. 41. – Памятники дипломатических сношений Московского государства с Крымскою и Нагайскою Ордами и с Турцией. Т. I. // Сборник Императорского русского исторического общества. Т. 41. СПб., 1884.

СИРИО. Т. 95. – Памятники дипломатических сношений Московского государства с Крымом, Нагаями и Турциею. Т. II. // Сборник Императорского русского исторического общества. Т. 95. СПб., 1895.

CEV – Codex epistolaris Vitoldi magni Ducis Lithuaniae 1376-1430 / Collectus opera Antonii Prochaska. Crakoviae, 1882.

LM. Kn. 4. – Lietuvos metrika. Knyga Nr. 4 (1479-1491): Užrašymų knyga 4. Vilnius, 2004.

LM. Kn. 6. – Lietuvos metrika. Kniga Nr. 6 (1494-1506): Užrašymų knyga 6. Vilnius, 2007.

_______________________________________________________________________

Комментарии и ремарки, не вошедшие в публикацию

В тексте в фигурных скобках «{}» показан подзаголовок, который имелся в рукописи, но не вошел в публикацию. Ссылки на источники в данном случае даны в авторском варианте.

В последнем абзаце имеется предложение: «Еще и в первой трети XVI в. в крымских посланиях в Москву упоминаются "московские денги" (СИРИО. Т. 95. С. 636; РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Кн. 6. Л. 276 об.), что подразумевает их отличие от других "денег" – по умолчанию крымских (См.: СИРИО. Т. 95. С. 29)».

Редакторы сборника без согласования с автором дали к этому фрагменту свое примечание: «По-видимому, в данном случае подразумевалось различие "московских" и "новгородских" денег, поскольку последние превышали по весу "московки" в 2 раза».

Данное примечание сделано в отрыве от контекста источника, на который я ссылался: СИРИО. Т. 95. С. 29. В своей грамоте Менгли-Гирей пишет, что пришел к нему его тархан Усейн, у которого "куны изошли", он обеднел, и крымский хан его пожалел, дал ему товару на "30 тыс. денег". В данном случае по умолчанию имеются в виду крымские "денги", потому что они упомянуты в крымском по происхождению источнике, который к тому же повествует о внутренних крымских делах. Разумеется крымские татары называли свою серебряную монету "денгами", а не "крымскими денгами". При упоминании же чужих денег им требовалось уточнение, что они имеют в виду "московские денги". Точно так же как, например, московский делопроизводитель привычно называл своего государя просто "великим князем", а для упоминания литовского государя обязательно писал, что имеет в виду "великого князя литовского".